– Цена одной этой бутылки выше чем любая из зарплат каждого из этих голодранцев, – пробормотал он и плеснул себе в третий раз.
* * *
Прошло несколько дней. В кои то веки Петр Сергеевич возвращался домой в приподнятом настроении. На фабрике удалось навести порядок: кто надо – строго наказаны и лишены месячной премии. Конечно, эта мера с лихвой покрывала ущерб, нанесенный однодневным простоем, и именно это радовало Мухоморова больше всего. На самом деле, он был очень даже не против таких самоволок со стороны своих работников, так как это позволяло ему лишний раз их ободрать.
Но вот, открыв дверь в прихожую, он сразу ощутил в воздухе запах, чужой запах, однако, тем не менее, до боли знакомый. Аромат этой туалетной воды он ненавидел с той же силой, как и ту, кто ею пользовался. Он что-то пробормотал, привычно швырнул пиджак – Зойка повесит как надо, зря ей деньги платят что ли! – и мрачно побрел в зал.
Так и есть! Вот она, сидит в кресле, его кресле, кресле хозяина дома! Высокая статная старуха, прямая как палка, со строгим невозмутимым лицом. Ее большие черные глаза недовольно сверлили его.
– Мог бы и встретить мать! – вместо приветствия металлическим голосом проговорила она. – Не стыдно, что старуха должна по вокзалам с сумками корячиться.
– Могла бы и позвонить! – огрызнулся Мухоморов.
– А я звонила. Вчера.
Она медленно поднялась с кресла и подошла к сыну. Петр Сергеевич никогда не любил стоять рядом с матерью, потому как она была намного выше его, к тому же он уже изрядно сгорбился, а у нее даже в восемьдесят лет была безупречная осанка. Вот и сейчас он машинально попятился в сторону.
Анна Михайловна, увидев это, усмехнулась, чем еще больше разозлила Мухоморова.
– Зачем приехала-то? – рявкнул он.
– Не беспокойся, надолго не задержу, – ее лицо слегка помрачнело. – Время мое заканчивается. Надо кое-какие дела в порядок привести, а то могу не успеть.
– Не помирать ли собралась? – его так и подмывало добавить «здесь», но он сдержался.
– А ты что, вечно что ли жить собрался? Вон посмотри, уже седой весь, морщины те же…
– Не твое дело! С моей жизнью давно поседеть можно было. С утра до вечера только и следить, как бы мерзавцы разные не обобрали! Раньше думал, что заработать денег тяжелее всего, а теперь понял, что сохранить от ворюг намного сложнее!