– Значит, ценная штука, – глаза Клема алчно блеснули. – Репликаторы на чёрном рынке отвалят за такое кучу креллов.
Он потянулся к черепу, но в этот момент зелёное свечение резко усилилось, ослепив мусорщиков.
– Блядь! – выругался Клем, закрывая глаза рукой.
Когда они снова смогли видеть, перед ними разворачивалось нечто невообразимое. Зелёные энергетические нити окутали череп и начали собирать вокруг него разбросанные кости, притягивая их словно магнитом. Постепенно формировался скелет, покрытый остатками почерневшей плоти и обрывками военной формы.
– Надо валить, – прошептал Томми, пятясь назад. – Это какая-то имперская хрень. Сейчас сюда набегут Санитары.
– Заткнись, – шикнул Клем, не в силах оторвать взгляд от происходящего. – Смотри.
Процесс был медленным и пугающим. Скелет, теперь почти полностью собранный, лежал в мусоре, слабо светясь изнутри. В грудной клетке, между рёбер, пульсировал особенно яркий зелёный шар – источник энергии.
– Если мы это продадим… – начал Клем, но договорить не успел.
Глазницы черепа внезапно вспыхнули тем же зелёным светом. Скелетированная рука дёрнулась, пальцы сжались в кулак. Нижняя челюсть задрожала.
– О твою мать! – Томми отпрыгнул в сторону, роняя спектрометр.
Скелет медленно, с жутким хрустом суставов, сел. Позвонки шейного отдела скрипели, когда череп повернулся, осматривая окружение. Взгляд зелёных огней в глазницах остановился на мусорщиках.
Несколько секунд стояла абсолютная тишина. Затем костлявая челюсть открылась, и из неё вырвался хриплый, словно скрежет металла по камню, голос:
– Где… я?
***
Сознание вернулось, как медленный прилив. Сначала появилось ощущение существования. Потом – обрывки воспоминаний. И наконец – боль. Не физическая, а какая-то… иная. Словно каждая частица меня помнила о смерти.
Я открыл глаза, которых, по ощущениям, у меня быть не должно. Яркий зелёный свет вокруг постепенно тускнел, и я увидел двух оборванных мужиков в потрёпанных защитных костюмах, которые пялились на меня, как будто я был говорящим куском дерьма. Может, так и было.
– Где… я? – слова давались с трудом, голос скрипел, словно несмазанные петли.
Один из мусорщиков, постарше, с железной рукой, заговорил:
– Ты… на планете Веспа. Кто ты… или что ты такое?
Я поднял руки к лицу и… Нет. Не может быть. Это не руки – это, блядь, кости с остатками гниющей плоти. Я ощупал свой череп, понимая, что лицо моё теперь представляет из себя голый скелет.