Сожалел ли он о своем поступке, хотел ли повернуть время вспять и избежать предательства? Много раз Котис задавал себе этот вопрос и всякий раз отвечал однозначно: «Нет!» Но такая твердая убежденность пришла не сразу. Он долго и упорно находил для себя все новые и новые оправдания и в конце концов уверовал в то, что поступил правильно; при этом смог убедить себя, что не личные амбиции и давнее тайное желание надеть на голову царскую тиару подвигли его на этот шаг, а именно забота о благе государства, которому намерения брата не принесли бы ничего, кроме непоправимого вреда. И все же первые месяцы в Риме дались ему тяжело. Приступы внутреннего разлада, сопровождавшиеся чем-то похожим на укоры совести, изматывали и лишали сна; как-то сглаживало их лишь осознание того, что мать на его стороне. Возможно, она и не одобрила бы его методы, но другого пути он не видел. Со временем внимание и благосклонность императора, не упускавшего случая побеседовать с ним, наполнили его ощущением собственной значимости. Чувство личного дискомфорта притупилось, а потом и вовсе растворилось в той роскоши, которой Котиса окружили по воле Клавдия…
Он тряхнул головой, прогоняя воспоминания, и устремил взор к морю. На входе в бухту его столицы, застыв на ровной глади воды, вытянулись цепочкой два десятка боевых кораблей – большая часть нового флота Боспора. Котис поискал глазами те, что влились в него двумя днями раньше. Их в качестве трофея привел из очередного похода Лисандр, достойный муж и опытный в морском деле человек, которого он назначил своим адмиралом. Две двухрядные пентреры, плававшие до недавнего времени под флагом его брата, стояли чуть в стороне и выглядели внушительно. Но это был обычный обман зрения, вызванный расстоянием. Накануне Котис осмотрел их вблизи, с лодки, доставившей его прямо к судам. И нашел, что хоть пентеры и значительно потрепаны, но после ремонта займут достойное место в боевом строю. Правда, радость нового приобретения омрачилась докладом Лисандра, что в водах Меотиды, которые он зачищал от остатков флота Митридата, все еще оставались корабли, промышлявшие пиратством и грабежом прибрежных городков и селений. С этим нужно было заканчивать, и как можно скорее. Новый царь должен показать своим подданным, что у него достаточно сил, чтобы обеспечить их безопасность.