Рол медленно повернулся на своём ложе из мягких шкур, собранных им после многих удачных охот. Его взгляд, ещё затуманенный остатками тревожных сновидений, остановился на Лии. Она лежала неподвижно, словно изваяние из белой кости, вырезанное искусными руками древних мастеров. Её прежде румяное лицо теперь казалось бескровным, а длинные ресницы отбрасывали тени на впалые щёки, подчёркивая болезненную бледность. Лишь едва заметное колебание груди говорило о том, что жизнь ещё теплится в этом истончённом недугом теле.
Вокруг ложа Лии суетились женщины племени, их движения были исполнены благоговейной осторожности. Морщинистые, огрубевшие от тяжёлого труда руки бережно обтирали тело больной отварами из трав, приготовленными по указаниям шамана. Горьковатый аромат целебных растений смешивался с дымом тлеющих углей, создавая в хижине особую атмосферу, пропитанную отчаянной надеждой и тревогой.
Рол наблюдал за этим исцеляющим ритуалом, чувствуя, как в груди разрастается боль, подобная острому наконечнику копья, пронзающему сердце. В памяти всплыли слова Дамы: «Духи крепко держать Лия. Нужно путь найти, вернуть дух её, она навсегда уйти в тень.»
Собрав всю свою волю в кулак, Рол поднялся с ложа. Его мускулистое тело, покрытое шрамами – живыми свидетельствами прошлых битв и опасных охот, – напряглось, готовясь к новым испытаниям. Он вышел из хижины, щурясь от первых лучей восходящего солнца, прорезающих молочную пелену тумана.
– Тень! Тень, ко мне! – громкий, протяжный зов разлетелся над притихшим поселением, отражаясь от скал и деревьев, но лишь щебетание просыпающихся птиц ответило ему. Нахмурившись, Рол продолжал звать своего четвероногого спутника, его голос становился всё громче и настойчивее.
Прошло время, равное тому, за которое солнце успевает подняться на ширину двух ладоней над горизонтом. Наконец, из-за плотной стены деревьев показалась серая тень. Волк выбежал на поляну, его серебристая шерсть переливалась в лучах утреннего света. Но вместо привычной гордой осанки, Тень прижимал уши к голове и виновато вилял хвостом. Его янтарные глаза смотрели на хозяина с явным раскаянием.
– Ты, неугомонный дух! – с укоризной, но без настоящего гнева произнёс Рол, глядя на своего верного друга. – Где бродить всю ночь? Какие проказы делать на этот раз?