– Аська! – окликнула меня тётя Галя. Сидела, как всегда, на лавке у дома, с платком в горошек на голове. – А ты что, куришь?
– Не, тёт Галь, просто держу, – усмехнулась я, выдыхая дым в сторону.
– Ага, и я не ем, а только нюхаю, – фыркнула она, но без злости. – Красивая стала, вся в мать. Только худенькая ты какая-то, как моя собака после зимы.
– Спасибо, комплимент дня, – хмыкнула я, проходя мимо.
Шла я дальше вдоль пыльной дороги, где по обочине цвели яблони. Их цвет казался каким-то нереальным, как будто кто-то рассыпал розовый туман по ветвям. Под ногами хрустела сухая земля, а где-то вдали играли дети – визг, смех, крики. Всё это напоминало детство. Но уже не моё – чужое, снятое на старую плёнку.
Село изменилось. Новые заборы – какие-то серо-синие, современные. Металлические качели, свежевыкрашенные дома. Но кое-где всё по-старому: облезлые лавки, занавески с цветочками, и, конечно, бабушки, у которых глаз алмаз и память, как у архивов ФСБ.
– О, а кто это у нас тут? – раздался голос. Из-за угла бодро вышла баба Клава. Ей сто лет, не меньше, но энергии – как у тракториста на премии. – Вернулась, голубушка?
– Да вот, к бабуле приехала, – кивнула я.
– И правильно. Город – он не для души. А село – для сердца, – сказала баба Клава. – Хотя, кабы вай-фай у нас был, я б тиктоки снимала. С Васькой. Он гусь, но характер – как у мужа был.
– Вам бы только рилсы снимать, – хихикнула я.
– А то. Гусь у меня – звезда. Подумаешь, один раз напал на почтальона… Кто ж теперь без шрама?
Я пошла дальше, прищурившись от солнца. Деревья, под которыми мы с Ленкой когда-то бегали, теперь казались меньше. Или это я выросла.
На горизонте появился старый дом соседей. Теперь – с новыми окнами. Кто-то заехал. Собаки лаяли так, будто от этого зависела национальная безопасность.
И вот тогда я его увидела.
Высокий. Чёрные волосы, чуть взлохмаченные, будто он только что вышел из разговора с ветром. Очки в тонкой чёрной оправе, взгляд – отстранённый, даже немного насмешливый. Татуировки выглядывали из-под рукавов футболки – одна с геометрией, другая с надписью, но я не успела разглядеть. Он стоял, прислонившись к забору, с телефоном в руке. И тут его взгляд пересёкся с моим.
Наши глаза встретились, как два поезда, которым всё равно – кто кого собьёт.
Он не улыбнулся, но уголок губ чуть дёрнулся. Будто признал меня. Или просто отметил.