«В этот раз мы обязательно съездим с ним в Беппу», – сказал он жене перед отъездом. Хотел провести рядом с братом месяц-другой, следить за его питанием, а когда тот поправится – осуществить задуманное.
Но в тот самый час, когда Дои садился на поезд в Токио, его брат закрыл глаза навсегда.
Сойдя с поезда и увидев закрытую лавку, где невестка обычно подрабатывала, Дои вдруг почувствовал, как подкашиваются ноги. Он не нашёл в себе сил подняться наверх.
Увидев изменившееся лицо брата, он не смог сдержать слёз. Брат прожил нелёгкую жизнь, но в нём было столько прекрасного. И даже его судьба, скромная и тихая, была по-своему светлой.
«Такого доброго человека, как он, поистине, второго не найти. После его смерти я совсем растерялась», – сказала молодая невестка, поднявшись в комнату Дои, чтобы скрасить его одиночество. Она заварила чай и заговорила об умершем.
Все любили брата. Его честность и прямота не принесли ему удачи в жизни, но оставили след в сердцах людей.
Дои не собирался надолго задерживаться в трауре, но, оказавшись в четырёх стенах, не испытывал желания выходить наружу. В двух больших жаровнях из павловнии всегда тлел уголь, и вода в котле не переставала кипеть. Зарывшись коленями в стёганое одеяло из крепа, он брался за перо.
Иногда молодые родственники – и парни, и девушки – заглядывали к нему, называя «дядюшкой», и болтали о пустяках. Однажды приехали из деревни второй брат с женой и сестра – все вместе ужинали внизу, слушали граммофон.
Поздно вечером, закончив работу, Дои пробирался в общую спальню на втором этаже, где на четырёх постелях лежали стёганые одеяла из крашеного крепа – таких роскошных он и не использовал никогда. Старался не разбудить вторых братьев.
Но даже такая забота не могла рассеять его странного чувства – будто пребывание в Осаке лишено всякого смысла. В конце концов им овладела глухая тоска.
В день официальных похорон, сидя за поминальной трапезой в храме, Дои неожиданно договорился с племянником о поездке в Киото.
– Я как раз уже решил насчёт комнаты. Поедемте обязательно.
Возвращаясь из храма, Дои ненадолго зашёл домой, быстро собрал вещи и отправился в Киото.
Когда Дои ходил в город за покупками или ужином, он обычно шел за компанию с племянником. В хорошую погоду тот иногда брал пару выходных в компании, и они вместе шли гулять. Но чаще племянник возвращался рано – как раз к двум-трём часам, когда Дои заканчивал дневную рукопись.