В трех шагах от нее, там, где секунду назад висела лишь пустота, теперь стоял Он.
Человек? Нет.
Скорее это нечто напоминало какое-то существо и теперь возвышалось над ней. Неестественно вытянутое, будто кто-то взял человеческий силуэт и растянул его в тенях фонарного света. Его контуры дрожали и переливались, то, как пламя свечи за толстым стеклом, то расплывались в дымчатых очертаниях, то на мгновение становились четче.
На нем висел старомодный черный сюртук, потертый на сгибах, будто его носили десятилетиями. Рукава были слишком длинными, закрывающими кисти. Но, когда существо шевельнулось, из одного рукава на мгновение выскользнули пальцы. Длинные. Костлявые. С ногтями, потемневшими от времени, будто покрытыми старой кровью.
Его лицо…
Бледное, как фарфоровая маска, с неестественно гладкой кожей, на которой не было ни морщин, ни пор. Скулы – острые, почти режущие взгляд. А глаза… Вместо глаз – глубокие впадины, черные как смоль, бездонные. Ира чувствовала, как этот “пустой” взгляд скользит по ее коже, холодный и липкий, будто прикосновение мокрого шелка.
Но хуже всего был рот.
Слишком широкий. Растянутый от скулы до скулы в вечной, ненатуральной улыбке. Губы – тонкие, синеватые, сухие и потрескавшиеся.
А за ними… Зубы.
Их было слишком много. Острые, неровные, разного размера – будто собранные из нескольких ртов. Некоторые желтые, некоторые белые как мел, а несколько в глубине – черные, гнилые. Когда существо улыбнулось шире, она увидела, как его челюсть неестественно оттягивается вниз, обнажая мокрый розовый зев где-то в глубине.
Ира замерла на месте. Сначала девушка подумала, что так с ней играет собственный разум. Возможно, именно так проявляется усталость. Однако, Ира поняла, что ошибается, когда существо постепенно начало приближаться к ней.
Когда расстояние между ними стало примерно в пару шагов, девушка осознала, что это не шутки уставшего мозга. Существо было примерно на голову выше Иры и было каким-то полупрозрачным. «Призрак?»
Изо рта странного “нечто” повеяло запахом старой земли, сырых подвалов и чего-то прелого – как разлагающиеся цветы на заброшенной могиле.
Оно улыбалось. Или лучше сказать он. Когда Ира, снедаемая тревогой, пригляделась, она поняла, что существо, или скорее всего сущность, больше напоминало мужчину. Причем, если отбросить все “изъяны”, то даже вполне симпатичным.