Он расправился с горячим и принялся за кофе. Наташа жевала салат, размышляя о том, откуда у еврейских революционеров тяга взамен своих фамилий брать русские псевдонимы, причём чем непроизносимее имя, тем звучнее и красивее псевдоним. Соломона она знала только по фамилии – Вольный, и могла лишь гадать, какая же у него настоящая фамилия, и помнил ли её он сам. Желание спросить стало на мгновение непреодолимо, но Наташа понимала, что ни к чему хорошему это не приведёт, и свой конверт она сегодня может и не получить. Ради этих конвертов она и жила последние три года.
Соломон допил кофе и долго промокал губы салфеткой. Живя за границей почти пятнадцать лет, он ценил каждую минуту и каждое маленькое удовольствие, поскольку знал, насколько переменчива бывает судьба у представителей той профессии, которой он посвятил свою жизнь. Наслаждение скоротечно, а дело постоянно, его нужно толкать вперёд, как гружёную барахлом телегу. Соломон отложил салфетку и достал из кармана конверт.
– Вот тут, – сказал он, – вся необходимая информация по твоему новому заданию.
«Задание», «задача», как же она ненавидела эти слова. Почему он не может оставить её в покое, просто забыть о ней, и она просто забудет о нём и о том, что она для него сделала. Только поначалу ей было интересно, а осознание того, что она рискует своей свободой и даже жизнью пришло много позднее. Только в лучшем случае для неё дело закончится высылкой, а в худшем – тюрьмой или расстрелом. И Соломон не сделает ничего, чтобы ей помочь.
Наташа неохотно взяла конверт, и, не глядя, спрятала в сумочку. Соломон одобрительно кивнул, и подозвал официанта расплатиться. Тот убрал тарелки и остался у стола. Наташа почувствовала, как её руки сами собой сжимают сумочку, и постаралась успокоится. Она знала, что Соломон заплатит за неё, но она не получила того, что ожидала. Ярость внутри неё поднялась только до уровня запястий, но, если Соломон уйдёт вот так, просто, ненависть захлестнёт её всю, вытеснив наружу всё её существо.
Соломон встал, отсчитывая франки и сантимы. Гарсон стоял рядом, с надеждой следя за каждым его движением. Наташа старалась дышать глубоко, прислушиваясь к каждому вдоху и выдоху. Этой китайской технике когда-то научил её Соломон. Гарсон, зажав деньги в кулак, удалился, высоко подняв голову. Наверняка, Соломон оставил на чай какие-то гроши.