– Это твои шутки с фотошопом?
– Все станции от 34-й до Юнион-сквер. Люди в панике. Ты что-то сделала, да?
Зои отвела взгляд. В углу комнаты её тень – не та, что должна быть. Она сидела отдельно, склонившись над воображаемой книгой.
– Просто попробовала одну глупую вещь.
– С глупыми вещами, – Аиша бросила нож в раковину, – город начинает сходить с ума.
***
Утром Зои обнаружила, что зеркало в ванной больше не отражает. Вернее, отражает, но с задержкой. Когда она повернулась, её отражение в стекле застыло, улыбаясь так, словно знало анекдот, который Зои ещё не слышала.
На лестничной клетке соседка, миссис Геллер, кричала в трубку:
– Говорю вам, мой попугай заговорил на латыни! Vade retro! Что это значит, чёрт возьми?!
В метро Зои села напротив мужчины в костюме. Он читал газету. Заголовок: «УЧЁНЫЕ В ШОКЕ: ГРАВИТАЦИЯ В БРОНКСЕ ОСЛАБЕЛА НА 3%». Мужчина перевернул страницу – текст изменился. «СОБАКИ МАНХЭТТЕНА ВЫВОДЯТ КВАДРАТНЫЙ КОРЕНЬ».
Она выбежала на улицу. Над городом висели облака, застывшие как мазки маслом. В парке стая голубей кружила в идеальной геометрической спирали.
– Первое правило магии, – прошипела она себе под нос, заходя в кофейню, – не говори о магии. Второе правило…
Бариста протянул латте. В пенке плавал узор: глаз.
– Второе правило, – голос бариста вдруг стал металлическим, как голосовое меню, – ты уже стала частью меню.
Чашка выпала из её рук. На полу – лужа кофе. Капли сложились в стрелки, указывая на 3:15.
***
Вечером Зои вырвала страницу с «Восстановлением Wi-Fi» и подожгла её над раковиной. Бумага не горела. Чернила поползли вверх по дыму, складываясь в новое заклинание:
«Холодный Фьюжн Кофе: вечная энергия в вашей кружке!»
А в подземке часы всё отставали. К полуночи разница достигла часа. Люди, застрявшие в «просроченном» времени, начали забывать свои имена.
***
Пыль въелась в каждый угол. Она клубилась под диваном, словно живая, и Зои клялась, что видела, как серая масса шевелится в такт её дыханию. После ночи в метро с бегущими глазами вместо цифр и голубей-математиков, хаос в квартире стал невыносим. Рациональность трещала по швам, но чистота… чистота всё ещё казалась достижимой.
– Последний раз, – она упёрлась ладонями в стол, глядя на раскрытую книгу. – «Заклинание на исчезновение пыли: начертите круг корицей, сдуйте его со словами «Mundus purus est» («Мир чист»).