Но чем дольше она вглядывалась в извилистые линии троп и названия деревень, написанные иероглифами старого образца, тем больше понимала: эта карта ведёт не только в пространство, но и во время. Здесь были места, которых больше нет.
Река М., обозначенная жирной синей линией, теперь пересохла в верхнем течении. Анна видела сегодня её жалкий ручеёк, бегущий меж оголённых камней. Каменный мост, изображённый аккуратной гравюрой, был разрушен наводнением три года назад. Об этом ей рассказывала хозяйка гестхауса за чашкой горького чая. Деревня О., отмеченная скоплением домиков, теперь представляла собой лишь бетонный фундамент. Местные жители говорили, что землю выкупили под строительство нового отеля премиум-класса.
Анна провела пальцем по бумаге, ощущая подушечкой шероховатость типографской краски, едва различимые выпуклости рельефа, нанесённого специальной печатью. Вдруг её палец остановился на едва заметной точке, крошечном крестике, нарисованном чьей-то ручкой в стороне от основных троп. Ни названия, ни пояснений только этот знак, будто кто-то хотел запомнить, но не желал делиться.
Стук в дверь.
Анна почувствовала, как по её спине пробежали мурашки. Странное ощущение, будто этот стук был предназначен именно ей, хотя она никого не ждала.
– Кто там? – её голос прозвучал громче, чем она ожидала.
Ответа не последовало.
Только лёгкий скрип половиц в коридоре, будто кто-то отошёл, не дождавшись. Не торопясь, удаляясь, оставляя за собой лишь тишину и лёгкий аромат жареных каштанов, просочившийся сквозь щели двери.
Анна подождала три удара сердца, они отдавались в её висках, гулко, как шаги по пустому коридору, затем подошла к двери. Деревянный пол был холодным под её босыми ногами. Стальная ручка, с потёртыми краями оказалась прохладной и слегка влажной, будто её только что держали в потной ладони. Дверь со скрипом отворилась.
На пороге стояла маленькая бамбуковая тарелка, точь-в-точь как у женщины торгующей каштанами. В ней аккуратным кругом лежали каштаны – восемь штук. Их коричневая кожура блестела, будто только что была обожжена. От них поднимался лёгкий пар, а вместе с ним тот самый сладковато-дымный аромат, который Анна запомнила с утра.
Но самое странное в центре круга лежал один каштан, отличавшийся от остальных. Он был меньше, почти чёрный, с выжженным на боку знаком, напоминающим иероглиф, но не совсем. Анна наклонилась ближе. Знак походил на схематичное изображение горы с расходящимися от неё волнами.