Вежливость, скромность, безотказность к просьбам – были принципами Эммы, но каждый раз, проявляя себя таким образом, она ощущала нарастающую тяжесть, будто её использовали, себе в угоду. Она уже знала, что её мягкость и доброту здесь принимают как должное.
Часы тянулись медленно, голова уже начинала болеть от напряжения, как вдруг её прервал очередной грубый окрик. Это была Настя, молодая сотрудница, часто любящая перекладывать свои неотложные дела на других.
– Эй, Эмма, ты не могла бы мне помочь с составлением сводного отчёта по клиенту? Надо срочно, к утру понедельника, сама не успеваю, – она бросила папку перед ней.
Эмма на секунду почувствовала, как в груди закипает ярость. Она едва не выкрикнула, что у неё и так дел больше, чем достаточно, но снова сдержалась. Вместо этого она кивнула и ощутила себя запертой в собственных рамках.
Когда рабочий день подошёл к концу, и сотрудники отдела стали расходиться, Эмма не поднимала голову от бумаг, продолжая сводить бесконечные таблицы.
– Хороших выходных, Эмма, – вдруг послышался робкий голос Лии у двери. – Чем планируешь заниматься?
– Не знаю, не думала ещё об этом, – немного растерянно ответила Эмма.
– Понятно. А я хочу доделать пару таблиц дома, беру с собой. Надеюсь, Александр оценит. Пока, до понедельника! – коллега улыбнулась и вышла за дверь.
Лия давно пыталась сделать шаг по карьерной лестнице, но из-за скромности и отсутствия активных действий, её каждый раз обходили другие сотрудники.
– Пока, – тихо пробормотала Эмма в закрытую дверь и снова уткнулась в бумаги.
Спустя ещё три часа, когда сил не осталось вовсе, все таблицы, наконец, были разосланы начальнику и коллегам. Вдруг свет по коридорам офиса стали выключать. Эмма почувствовала себя выжатой и опустошённой, как будто ещё один день украл её частичку. Она собрала вещи, медленно направилась к выходу. Где-то глубоко внутри всё ещё теплилось воспоминание о её мечтах. Она вспоминала свои школьные тетради, исписанные фантазиями и историями, которые когда-то хотелось воплотить в книгах. Её сердце замирало от этой тоски по недостижимому, и горечь снова просачивалась в сознание, но сейчас это казалось таким далёким призраком, приносящим лишь боль и разочарование.
На улице уже стемнело, холодный осенний ветер пробирал до костей. Эмма зябко куталась в своё старенькое, прохудившееся пальто, чувствуя, что готова упасть от бессилия. Она направилась к станции метро, где ей снова пришлось ехать среди таких же недовольных и уставших пассажиров. Время в пути казалось вечностью. Эмма чувствовала себя маленькой, потерянной среди этих холодных лиц и равнодушных взглядов. Её захлестнула волна отчаяния, и она, чтобы не расплакаться, закрыла глаза, стараясь удержаться на грани.