Женщина растерялась, увидев незнакомку, и с беспокойством спросила:
– Вольфганг, кто это?
Я оказалась права. Брать рабов эта семья не собиралась.
– Эту девушку я увидел на площади в толпе русских пленных. Просто не смог пройти мимо, – будто оправдываясь, сказал он. – Пусть поживет у нас, да и лишние руки в хозяйстве не помешают.
– Господи, – всплеснула руками женщина, – она совсем истощена и измотана.
Жестом хозяйка поманила меня в кухню, я покорно пошла за ней. Рыжеволосая женщина указала мне на стул, а сама достала из шкафа тарелку, кружку и ложку. Она наложила перловой каши, налила молока и поставила это все на стол, молча показав, что я могу поесть.
Я положила узелок на пол и буквально накинулась на еду, не замечая, что ем. Мой живот, отвыкший от нормальной человеческой пищи, начал болеть, но остановиться я не могла. Мне невольно вспомнился тот день, когда в нашем доме появилась Марийка, как она, пережившая убивающий голод, схватила хлеб и не могла его выпустить из своих худеньких детских ручонок. Наверное, как-то так сейчас выглядела и я.
Все время, пока я ела, хозяйка сочувственно смотрела на меня.
– Интересно, сколько лет этой девочке? Четырнадцать? Пятнадцать? – спрашивала она сама себя.
– Шестнадцать, – ответила я, заканчивая есть. – Спасибо большое.
Женщина ахнула от неожиданности.
– Ты говоришь по-немецки? – спросил удивленным тоном хозяин.
Я согласно покачала головой и спросила:
– Где я?
– Ты в Хёкстере – городок в Германии, маленький и уютный. Мы не любители столичного шума, предпочитаем уединение и сельский труд, – ответил Вольфганг. – Я местный фермер. Меня зовут Вольфганг Виц, а это моя супруга Мария. Мы держим довольно большое хозяйство. Будешь нам помогать. Работы хватит. Семья у нас большая: подрастают четверо детей. Скоро ты с ними познакомишься. А тебя как зовут?
– Матильда, – ответила я.
Вольфганг и Мария многозначительно переглянулись.
– Ты немка? – напрямик спросил Вольфганг. – Говоришь на нашем языке очень чисто, почти без акцента.
Я задумалась. Я вполне могла им солгать, и мне бы поверили, но так не хотелось вводить в заблуждение людей, которые впервые за столько времени отнеслись ко мне с добром. И ответила честно:
– Нет, я русская, язык выучила по школьным учебникам.
Вольфганг вздохнул и сказал:
– Если хочешь выжить здесь, то не сильно об этом распространяйся. А теперь пойдем, я покажу тебе твою комнату.