на закат, на войну…
И уже не исчислить ни звезд, ни историй,
ни фанфар, ни сирен…
Только белый туман, только серое море,
только ты, пеликен.
Мы выпекаем хлеб на речке Гытгывеем
чукотскою весной, июньским ясным днем,
и оживает печь палящим суховеем,
тем самым, из глубин, негаснущим огнем.
И с нами – млечный снег под карамельным настом,
и белая как мел пшеничная мука,
и дружный треск поленьев, уголь чёрно-красный,
и стланиковый дым летит под облака.
Здесь голоден простор, и все металлы ржавы,
здесь непосилен труд, и сны как смерть белы,
здесь множества могил на рубеже державы
неведомы как пыль на кончике иглы…
Но здесь на грани дня и полночи багровой,
где снежная печаль спускается в Эреб,
превозмогают боль, выковывают слово,
прощают все долги и выпекают хлеб.
Как молоды глаза, а память вся в сединах…
Но словно белый хлеб из темного огня
и горесть, и любовь родятся воедино,
души моей излом шлифуя и граня.
Листья шуршат, словно клочья страниц под ногами,
алый на желтом сложились в узор оригами,
капли дождя расплываются в лужах кругами,
руны осенних стихов облетают легко —
севером только повеет – закружатся пухом;
сердце как сжатое поле – и голо, и глухо;
творогом снега вскипит облаков молоко.
Этой порой, да под крыльями первой метели
в тёмное небо, где зори уже догорели,
ты улетишь, не имея ни силы, ни цели,
горькой бессонницей память свою окрылив.
Правда твоя открывается жерлом тоннельным,
ветер взывает и плачет гудком корабельным,
крошевом снега и льда зарастает залив.
Сколько вокруг ни смотри – ни креста, ни часовни,
сопки да скалы подёрнуты тундрой бескровной…
Здесь и природа сама так безжизненна, словно
старая кожа змеи на иссохшей земле,
здесь холодна и безвидна планета пустая,
рдяным лишайником шрамы её зарастают,
боль и бессонница тлеют, как уголь в золе.
Память и пламя созвучные символы слова —
каждую осень ты чувствуешь снова и снова
мертвенный холод, идущий от края земного,
и раздуваешь огонь, угольный прах вороша.
Жгучие искры мгновенны – ужалят и гаснут,
льдистые звёзды мерцают покойно и ясно,
искрами к звёздному небу взывает душа.
***
В тишине пришли снега, словно тать в ночи,
поседевшая тайга стынет и молчит,
птица встала на крыло, затаился зверь,
лед порошей замело – не ступай, не верь.
Погоди, раздует хмарь ветер ледяной,
солнца заревой янтарь растечется хной,