Когда я открыла глаза, новостройки петербургского пригорода перемигивались в темноте окон, а телефон забился пропущенными звонками. Взрывная волна материнской паники отпустила быстро: четырнадцать неотвеченных от детей-подростков означают обычно, что на карте кончились деньги или я не оплатила интернет. Сыграла вторая ставка – интернет.
– Ты знаешь, куда идти? – спросила Надя, когда мы вышли с вокзала.
Я, придерживая рукой шапку и наверняка глупо улыбаясь, прочитала нараспев:
– Город-герой Ленинград. Конечно, знаю. Тут десять минут пешком.
Была метель. Стоило повернуться спиной к площади Восстания, снежинки взялись подталкивать нас в спину. Мы остановились на пешеходном переходе, пережидая красный.
– Да чего я только не делала! – Девичий голосок за нашими спинами зазвенел, будто пальцем щелкнули по фарфоровой чашке. – Иголки в фотку втыкала, мозги сороки ему скормила, волосы могильной землей прикопала…
– На каком кладбище? – отозвался глухой баритон. – На Смоленском не советую, лучше на Комаровском. Считываешь отсылку?
Стоило зажечься зеленому свету, девушка в драном, вероятно, безмозглыми сороками, тулупе и юноша в пальто-шинели, обогнув нас, понеслись через Лиговский проспект. Жест, которым он на ходу вынул из кармана часы на цепочке, лишил меня выдоха. На исходе девяностых, когда мой голос еще был звонким, Вадим пижонил с такими же.
Взглянув на циферблат, его молодой двойник подхватил спутницу под локоть и направился в полуподвальный магазинчик с лаконичной вывеской «Алкоголь напитки универсам продукты». Навалился на дверь, как боец ОМОНа, но быстро сообразил, что сезам открывается наружу. Я потянула Надю за ними.
Прихватив две бутылки десертного вина, парочка просочилась между стеллажами к кассе.
– Что такое «токаджи»? – задумчиво спросила Надя, прочитав этикетку.
– «У меня есть дома рислинг и токай…» – Я попыталась пропеть строку, но переврала мелодию.
– Не знаю такую песню, – сказала Надя.
Я вздохнула и вспомнила, что она и вправду младше меня на бездну лет. Подсунув кассиру упаковку мармеладных мишек, я молниеносно приложила к терминалу телефон и, не выпуская Надин локоть, выскочила наружу.
– Ты снова носишь красную помаду. Как его зовут? – спросила она.
Разговоры с Надей, юристом по образованию, профессии и образу жизни, – это всегда немножко дача показаний.