На панели приборов, отделанной карельской берёзой, не было ни пылинки; даже вентиляционные решётки сверкали словно хирургические инструменты.
Леон провёл пальцем по экрану мультимедиа, выводя на светодиодную панель цитату Спинозы: «Свобода – это осознанная необходимость». Ирония в том, что он сам давно стал рабом собственных правил, лишь слегка щекотало его сознание.
Но сегодня что-то было не так.
– Самозванец, – прошептал он вдруг, сжимая руль так, что белизна костяшек слилась с перламутровыми вставками на руле.
Голос в голове, тот самый, что будил его по ночам, заиграл на раздражённых нервах:
«Ты учишь других быть собой, но сам играешь роль. Где кончается Леонид Калинин и начинается бренд?»
Он резко нажал на кнопку массажа спины, пытаясь заглушить мысли.
На экране навигатора мигал маршрут: 12 км пробки.
Ровно 47 минут заточения в капсуле собственного совершенства.
В зеркале заднего вида отразилось лицо, которое он конструировал годами: волосы цвета палладия, уложенные с контролируемой небрежностью; брови, подкорректированные нитью в токийском салоне; губы, слегка приподнятые в полуулыбке, которую журналисты называли «упоением интеллекта».
Но сегодня он обнаружил странные припухлости под глазами. Признаки несовершенства подлежали незамедлительному уничтожению.
Он потянулся за кремом La Mer в бардачке, но вдруг остановился.
За стеклом, в старой Toyota, парень в растянутой футболке целовал девушку, забыв про дождь и пробку.
Леон ощутил странный спазм где-то под рёбрами – чувство, которое давно записал в раздел «Иррациональное: подлежит удалению».
Решительно схватив крем, Калинин, вопреки рекомендациям косметологов, густо нанёс крем под глаза, став похожим на грустную панду.
Откуда ни возьмись, всплыло воспоминание: десять лет назад, ночь в общежитии МГУ, он красит стену дешёвой акриловой краской, замазывая плесень и трещины. Бр-р…
Сигнал клаксона вырвал его из прошлого. Пробка рассосалась, Maybach плавно тронулся. Леон нажал на педаль, чувствуя, как 530 лошадиных сил выстреливают вперёд, прижимая к креслу.
На радаре замигали камеры – 120 км/ч в зоне 60. Он улыбнулся, зная, что штрафы Лилия Глебовна оплатит молча.
Совершенство требует жертв, а он давно принёс в жертву всё, что могло напоминать человеческие слабости.
Скорость стирала сомнения, оставляя только контроль.