– Ты прав – пора заканчивать,– согласился Эдуардович с Чуриковым, как вдруг послышался оглушительный вой, не похожий ни на один из доселе известных друзьям – это было что-то среднее между волчьим рыком и блеянием овцы. Доносилось оно из тех самых кустов.
– Ты слышал?– зарядив и уперев винтовку в плечо, твёрдым шагом отходил от кустов профессор.
– Да, дери меня за ногу, слышал, тьфу-тьфу-тьфу,– подтвердил Саша, тоже прицелившись.
– Пойдём-ка лучше отседова, пока, Бог знает, чего-нибудь не случилось… Саш, ты-то помнишь в какой стороне люди, а то я чего-то запамятовал.
– Я думал, что ты дорогу запоминаешь и как-то не обращал на это внимание, п-прости,– испуганно дал ответ Чуриков, ещё раз оценив взглядом живую флору леса.
Прождав с минуту, Игнат Эдуардович прервал молчание выстрелом в ракитник:
– Ну, а теперь можем двигать. Если кто там и был, то после залпа ему явно плохо-то станет,– подметил он, достав из кармана свёрток карты с метками.
Закинув винтовку на плечо, Игнат стал пробираться сквозь густой лес, то и дело перешагивая через каждый десяток-другой метров поваленное дерево.
К тому времени дождь всё усиливался и перерастал в ливень. Чуриков чуть отстал от профессора: немного потоптав землю, дал второй залп по кусту: ну, чтобы уж наверняка.
– Давай не отставать, есть уже хочется, а у меня сегодня на ужин борщ от жены – её фирменный! Эй! Переступай лаптями! – кричал Эдуардович Чурикову, переставляя ноги и тыкая палкой землю в поисках тверди, ибо местность заболоченная: провалиться – как пить дать.
– Сейчас! Держись правее! Мне кажется, что там поля с мельницами были!– орал врач вдогонку профессору.
Через каких-то пятнадцать минут они вышли к хлебным полям. Дождь перерос в грозу и ливень. Вымокшие и уставшие после охоты, товарищи решили идти к, хоть и казалось старой, работающей мельнице, возвышавшейся посреди пустыря.
Где-то вдалеке сверкнула фиолетовая молния, осветив всё затянувшееся небо.
– Пылающий небосвод – не к добру это,– приметил Игнат Эдуардович, поправив соскользнувший на глаза капюшон.
– Верно говоришь – поторопиться бы надо, а то совсем рыбами станем,– выдал уже обогнавший своего друга Чуриков.
После этих слов профессор даже чихнул и немного прибавил темпа.
– Видишь, правду говорю. А вот уже и наши на сегодня хоромы.