Катсутароу никогда ранее не бывал тут и не видел этих прелестниц. Он много о них слышал и подобное ему претило. Лучник предпочитал десятой дорогой обходить это квартал, который казался ему насквозь лживым. Ведь любая красавица запросто уверит тебя в твоей исключительности за определенную сумму. Он был наслышан, что эти девушки знали себе цену и работали исключительно с состоятельными клиентами, коим увы стрелок не был.
Самый прекрасный цветок этого квартала находился в большом доме, которым заканчивалась улица. Это было огромное двухэтажное строение, не имеющее ничего общего с соседними постройками. Удивительное воплощение мощи в дереве, скорее напоминающее дворец.
Юноша презрительно скривился, и вздохнув от безысходности неспешно поднялся по деревянным скрипучим ступеням.
Интересно, как во всем этом большом здании ему найти одну-единственную женщину?! Еще и самую прекраснейшую. Смешно. Их там наверное десятки довольно неплохих. Да и к тому же неудобно как-то беспокоить отдыхающий народ.
Но как только он переступил порог, до его слуха донеслись приглушенные звуки струнного инструмента. Юный стрелок пошел в их направлении, стараясь ступать носками таби как можно тише. Его сандали остались у входа вместе с десятками другой обуви: от простых соломенных сандалей-дзори до дорогой обуви принадлежащей кому-то из высшего сословия. Странно. Судя по количеству пар у входа в каждой комнате, на каждом этаже должно быть как минимум по два человека. И это не говоря уже о многочисленных девушках. Но первый этаж был пуст. Только со второго доносились приглушенные звуки степенной музыки, поражающей воображение своей ненавязчивостью. Кроме музыкального инструмента, сямисена, чьи немногочисленные струны издавали сдержанную вибрацию, Катсутароу казалось что он слышит сдержанное дыхание трех десятков человек.
Так и было. Когда стрелок поравнялся с приоткрытой дверью на втором этаже, он замер на вдохе. Брови изумленно поползли вверх, ноги сами подошли вплотную к дверному проему, а глаза буквально впились в то что прятала приоткрытая дверь. Теперь лучник видел всю комнату.
Внутри действительно было около тридцати мужчин, сидящих почти друг на друге, настолько плотно они располагались. Кто постарше кто помоложе. Их казалось совсем не беспокоила идея находиться в душном помещении, освещенном одним только красным фонарем. Где-то в углу девушка в кимоно щипала струны сямисена, но на нее никто не смотрел. Стрелок никогда не видел столько восторженно-похотливых взглядов в одном месте. Все эти мужчины не скрывая своего желания пожирали глазами центр комнаты, и хрупкую маленькую изящную фигуру девушки, стоящую на небольшой шахматной доске для шоги. Юноша с удивлением отметил прекрасную маленькую, узенькую почти детскую ступню в белом носочке. Катсутароу провел взглядом выше, туда где за удивительно изящной узкой щиколоткой светлела нежная персиковая кожа. В пустом коридоре резко исчез весь воздух. Розовое кимоно с лепестками сакуры мерцало шелковыми нитями в тщедушном свете. Она умудрялась изящно двигаться и танцевать не сходя с крошечной доски. Нарочито медленные и плавные движения. Сердце юноши забилось часто и рвано. Не отдавая себе отчета, он прильнул к дверному проему. И в этот момент по воздуху свистнули лопасти открытого веера. Следом узкое запястье показалось из рукава, а за ним взгляд, что столкнулся с глазами Катсудароу и будто ударил его под дых, поставил на колени и выжег на нем клеймо.