– Кристалл! – вдруг взвизгнул заяц-младший, вынырнув из сугроба с ледяным осколком в лапках. – Я нашёл его!
– Нечестно! – взвыла Яга, но её голос потонул в рёве ветра.
«Время!» – прогремел Баюн, и вьюга стихла, словно по взмаху волшебной лапы.
– Счёт равный… – протянул Кот, обводя всех жёлтым взглядом. – Но побеждает тот, чья битва была краше.
Он прыгнул в центр, коснулся лапой последнего снежка, и тот расцвёл ледяным цветком.
– Сегодня побеждает… моя усталость. Все спать! – мурлыкнул он, и колыбельная, тёплая и густая, окутала поляну. Даже Кощей, зевая, повалился в сугроб.
А утром следы на снегу складывались в узор, словно говорящий: «Ничья. Но завтра повторим».
Я дочитала книгу, закрыла ее, блаженно потянулась. Завтра выходной. Можно читать хоть до утра. Потом высплюсь. Хорошо!
Перед глазами еще стояли образы из последней главы: древний лес, заснеженные ели, таинственный терем, спрятанный за вуалью метели. Я улыбнулась, представив, как брожу по тем коридорам, где даже воздух пропитан магией.
Глаза слипались, но я еще успела заметить, как луна за окном окуталась облаками. Я растянулась на постели, укрылась шерстяным пледом и провалилась в сон.
Проснулась от легкого щекотного ветерка, играющего с занавесками.
Я лежала не в своей кровати. Над головой вместо привычного потолка висел воздушный балдахин из серебристой ткани, расшитой звездами. Воздух пах хвоей и медом, словно здесь только что закончился праздник.
Я повернула голову и удивилась.
Рядом спал мужчина, молодой, не старше меня, симпатичный.
Его лицо, бледное и спокойное, напоминало мраморную статую. Длинные ресницы слегка вздрагивали, будто он видел интересный сон, а волосы, темные как ночь, рассыпались по шелковой подушке. Он дышал ровно, и с каждым выдохом в воздухе вспыхивали крошечные огоньки, словно светлячки.
Я осторожно приподнялась, разглядывая комнату. Одеяло, мягкое и пушистое, оказалось соткано из облаков – они теплились под пальцами. Пол был покрыт плотным ковром, в котором утопали мои ноги. На стене висели часы с маятником в виде совы, тихо постукивающей клювом в такт секундам.
«Интересный сон», – подумала я, потрогала край подушки. Ткань оказалась настоящей – грубоватой, словно сотканной из конопли.
– Тихо шифером шурша, – потрясенно пробормотала я, забыв о мужчине в постели. – Похоже, у меня все же поехала крыша.