Просверк колец с драгоценными камнями – пальцы гостя скрещены у сердца – короткий кивок в мою сторону:
– Мое имя Фтах Да-Атѐм, третий лорд шестого колена рода Да-Джа̀у. Назови свое почтенное имя, господин.
Будто не знает. Но таковы правила этой, все еще сидевшей в средневековье цивилизации. Повторяю с точностью зеркального отражения: ладони к груди, поклон. Главное, не опустить голову ниже, чем уважаемый Фтах – я и сам уважаемый. По крайней мере, пока.
– Малколм Эрнани Перейра Фипсон, – хихикаю мысленно: «Что съел, у меня на одно имя больше, значит, тебе кланяться ниже, уважаемое шестое колено», – официальный наблюдатель Альянса Большой Земли на планете Тару-Брох.
Формальности… Любят они это. Местные в смысле. Обе расы. Раскланиваются, держа лица лопатой – как бы достоинство не уронить. Я тоже с этого начинал. Мое-то лицо такое официальное, прямо дальше некуда. Хуже, ну официальнее только у местных мелкотравчатых князьков – уж простите мне мою «закадровую» пренебрежительность – Владыки Семи Колен Тару, это босс летучек, ой, пардон, Ваше Велико, расы Тару, Повелителей неба, и Могучего Нефера Брох, это главный у скакунцов. И это не я им прозвища придумал. Сами они так друг друга величают – крылатые жители гор зовут бескрылых скакунцами, а те их летучками. А по-другому, как мелкотравчатыми, местных властителей не назовешь: все тут мелкое, и сама планетка, и суша на ней. Будто толкал тачку Демиург по космической колее, пер стройматериал для звезд и планет, угодило колесо в ухаб, ссыпалась горсть малая, и возникла планетка Тару-Брох. А на ней один единственный континентишка посреди океана, да и тот – горы, скалы, ущелья, да пяток узких долин. Так и живут здесь – одни понизу городки да деревни строят, другие поверху на пиках гнезда вьют. Шучу. Замки строят.
Что-то шучу я нынче много. Не со страху ли? Прав, ой как прав, Яхмос, друг мой шестилапый, должен я был убраться отсюда, пересидеть этот их межрасовый мордобой на орбите. И устав наблюдателя так велит, и соглашение между Тару-Брох и Землей. Но человеки и инопланетники предполагают, а Бесконечная Сингулярность смеется. Шатл поломался. И Сельма, инсин орбитального модуля, лишь виртуальными руками разводит: «Необходимые для ремонта агрегаты будут доставлены…» Будут, будут… Вот как раз через пару местных суток и будут. А махач начнется завтра с рассветом. Простая арифметика, в которой я должен уцелеть. Не дать себя укокошить. Отбиться и от Яхмоса с четырьмя мечами, и от уважаемого Фтаха с арбалетом, от любого, кто придет меня убивать. Когда у них крышу сорвет, я окажусь чужаком и для скакунцов, и для летучек – лишним, занимающем место, нужное другим. Пожирающим пищу, нужную другим. Поглощающим скудные ресурсы планеты.