Дневниковая запись от 15 июля
Я собрала вещи быстро. Не потому, что спешила уйти, а потому что не хотела лишний раз задерживать взгляд на тех мелочах, которые когда-то наполняли дом теплом. Зеркало в прихожей, в которое он всегда смотрелся перед выходом. Шарф на крючке у двери, пахнущий его одеколоном. Вещи, которые я когда-то выбирала с любовью, теперь казались холодными, как стены этого дома. Я переехала к маме. Плакала. Много. Громко, не стесняясь. Но где-то глубоко внутри уже знала – всё будет хорошо. Будет обязательно. Но не сейчас. Сейчас я разбита.
Я вяжу. Петля за петлёй, ряд за рядом, как будто с каждой новой игрушкой зашиваю свои раны. Готовлюсь к ярмарке. Пряжа в руках становится чем-то большим, чем просто материал. Она – моя терапия. Люди поддерживают, пишут тёплые слова, обнимают, присылают свои истории. И я понимаю – я не одна. Нас много. И это немного облегчает боль. Я пишу ему письмо. Не сообщение. Не записку. Настоящее письмо, от руки, будто каждое слово – отпечаток моего сердца. Я не знаю, прочитает ли он его. Может, выкинет. Может, даже не заметит. Но это уже неважно. Мне нужно было выговориться. Мне нужно было сказать, как сильно болит, как я пыталась, как надеялась. Как всё рушилось, а я держалась до последнего. Я оставила письмо на столе. Всё это как прощание. Мягкое, беззвучное, полное сожалений. Теперь – всё. Я вышла из квартиры, закрыла дверь и впервые за долгое время почувствовала, как снова могу дышать.
Дневниковая запись от 23 июля
Утро началось с объятий. Подруги буквально вытащили меня из кровати, как будто знали: если не сделать этого сейчас, я снова утону в одеяле и собственных мыслях. Мы загрузили вещи в багажник, врубили плейлист из старых добрых хитов, и поехали в Псков. Дорога шла сквозь июльское солнце и ветер, через поля и маленькие деревушки. А внутри машины звучали голоса – звонкие, живые, те, что вытаскивают тебя на свет из самой тёмной ямы. Мы пели во весь голос, даже когда путались в словах. Мы смеялись до слёз, а я ловила себя на том, что снова чувствую что-то похожее на радость. Но за этим весельем пряталась тень. Она сидела рядом, молчаливая, и напоминала о себе в каждый момент тишины. Я старалась не заглядывать в неё. Просто быть здесь и сейчас. С девочками. С кофе в руках, с волосами, развевающимися из-за открытого окна, с этой лёгкой усталостью дороги, которая приятнее, чем боль в груди. Мы доехали к обеду. Псков встретил нас тишиной и прохладой. Я улыбалась, но в каждом моем взгляде был шепот: «Мне сейчас так тяжело