– Двое, немолодая уже семья, детей нет. Детородный возраст матери на грани, но теоретически всё возможно… Короче, они очень хотят ребёнка.
Клерк подавил зевоту и, не глядя в гаджет, лениво проскрипел:
– Мать умрёт при родах.
– Чёрт! – то ли выругался, то ли перешёл на личности я, – можно было это и опустить! Варианты!
Клерк усмехнулся уголком тонких губ.
– Наследник проживёт недолго. Это всё.
– Не густо, – мой голос выдавал раздражение, – недолго – это сколько? Он может пережить их хотя бы на один день?
Теперь раздражение чувствовалось в голосе собеседника:
– Да.
– Без вопросов. Я беру второе…
– Да будет так!
«Хотя бы на один день» … фраза как колючка репейника вцепилась в мой мозг, – «хотя бы на один день! А дальше?! Почему так?! Почему не год, не десять?! Пожалуй, надо быть более осторожным со словами».
Клерк напомнил о себе лёгким покашливанием.
Я выдохнул, важно надувая щёки, и перелистнул файл.
– Болезни преследуют семью во всех поколениях… Тяжёлые и неизлечимые… это, конечно, следствие, но должно же быть прощение?
Клерк приподнял подбородок.
– Рано. А чем вас не устраивает приличный достаток семьи, успешный карьерный рост?
– Это компенсаторные механизмы, уважаемый? Я не вижу связи.
– А вы прикажите их святыми великомучениками сделать? Их предки очень нагрешили, знаете ли.
– А прощение?!
– Нет! Ещё пару поколений придётся помучиться.
– Э-э… как вы говорите – «успешный карьерный рост»? Забирайте его к чертям собачьим. А достаток оставьте.
– Ну-у?..
– Дети не должны болеть. Я предлагаю компромисс. Дети не должны быть оружием возмездия!
– М-м-м-м… Вы дьявол! Люди недосыпают, недоедают, жертвуют здоровьем, чтобы реализоваться! А вы раз – и нет карьеры!
– Дети не должны болеть! – упрямо проговорил я.
Клерк встал и выпрямился. Он был выше меня, но ненамного – на рога.
– Хорошо… Дальше.
Я не спешил. Недоверчиво ждал, многозначительно поглядывая на его гаджет. Клерк, не отрывая от меня взгляда, демонстративно прикоснулся к экрану.
История первая. Серафима
Когда Симе стукнуло двадцать два, у её мамы обнаружили рак.
Тамаре Петровне было всего сорок семь, и Серафима была уверена, что мать «выкарабкается». Но через пару месяцев после своего сорок восьмого дня рождения она скончалась.
И всё равно это случилось как-то неожиданно. Тамару Петровну отпустили из клиники домой, она была в приподнятом настроении, радовалась каждой мелочи и проводила дни в праздном безделье и прогулках.