Продавщицы выносят пакеты с одеждой, бросая на него лукавые взгляды. Они явно гадают, что я делаю с ним. Честно, я сама не знаю.
– Сколько твоих? – спрашиваю, нервно потирая руки.
Он смотрит, будто у меня третья рука выросла.
– Ничего моего.
– Это слишком. Я насчитала пятнадцать пакетов! – качаю головой. – Владимир, я здесь на неделю. Мне столько не надо!
– Надо, – отрезает он.
– Не надо, я знаю.
– Аделина, ты заберёшь всё.
Я хватаю сумку и вытаскиваю чёрные стринги.
– Это нам нужно? – сзади хихикают.
Он смотрит на ниточку, затем на меня, раздевая взглядом. Я жду, что он скажет что-то возмутительное, но он откашлялся и подхватывает все пакеты, будто они невесомые.
– Предлагаю вернуться в усадьбу, если не хочешь устраивать показ мод здесь, выбирая, что нужно, а что нет, – он снова смотрит на стринги.
– Это не… мы не… – я оглядываюсь. Девушки явно в шоке от намёков Владимира.
Чёрт возьми.
– Никакого показа, – говорю я, напоминая себе, что он негодяй. Просто красивый.
– Тогда прими одежду.
Он смотрит, будто подначивает устроить сцену.
– Ладно.
– Отлично. Пойдём, – он поворачивается к девушкам. Рыжая исчезла – к лучшему. – Дамы, было приятно.
– Спасибо, – говорю я, ведь девушки были добры.
– После тебя, моя дорогая, – он говорит, как джентльмен, и я улыбаюсь.
– Большое спасибо, – повторяю я. Их день станет лучше, когда господин Нервозность уйдёт.
Я чуть не забыла, зачем приехала!
– Где тут интернет? – достаю телефон.
Владимир
– Что ты смотришь в эту адскую штуковину? – хмурюсь я, когда её брови в десятый раз сходятся. Мы уже часами сидим в машине перед кафе с интернетом, и я наблюдаю, как эмоции сменяются на её выразительном лице.
Она не поднимает глаз, бормоча:
– Что?
Люди и их одержимость технологиями заставляют меня скрипеть зубами, особенно когда они крадут её внимание.
Она продолжает пялиться в телефон, будто я ничего не сказал, и с каждой секундой раздражение сжигает меня. Что в ней такого, что так меня захватило?
– Есть причина, почему мы торчим перед этой унылой кофейней, пока ты уткнулась в телефон?
Её светлые брови хмурятся, пальцы летают по экрану.
– Аделина?
Я тяжело вздыхаю, стуча пальцами по рулю, всё больше злясь. Вырываю телефон из её рук, пытаясь понять, что там такого интересного.
– Эй, верни! – она тянется к нему, но я отталкиваю её руку, поглощённый увиденным.