Да и не только рост ей тогда не нравился в себе, а вообще все. Лицо круглое, большие в детстве глаза почему-то стали совершенно обыкновенными, еще и какого-то невразумительного болотного цвета, рост слишком высокий, плечи сутулые, а фигура вообще – слезы сплошные! Девчонки почти все (кроме толстушек, конечно, но их мало было) – ни попы, ни груди. А у нее что спереди – «полна пазуха», как мама говорила, что сзади сундучок. Папа-то про ее фигуру с явным одобрением заявлял, что она настоящая «донская казачка», и что в их станице у нее уже отбою бы от женихов не было – только выбирай! Неизвестно, как там в станице, а тут Катька чувствовала себя громоздкой дылдой со слишком объемными выпуклостями и круглым «никаким» лицом…
А помогла «абитура».
Сколько помнила себя, всегда хотела быть или воспитателем в детском саду, или учительницей в младших классах. Постоянно кого-то нянчила, за кем-то приглядывала – и у мамы на работе в яслях (мама работала старшим воспитателем, и дочка часто приходила к ней – помогала одевать и выводить на прогулку малышей), и братишку Димку, и двоюродных младших братьев-сестер, и соседскую мелкоту. Взрослые знали: если Катю попросить присмотреть за ребенком – лучшей няньки не найти. Да еще и в садике ей с воспитательницей повезло: все мальчики были в ту влюблены, девочки старались во всем подражать, а их родители нарадоваться не могли. Вот Катя и решила: буду такой воспитательницей, как Светлана Ивановна. Мама и учителя говорили, что у нее педагогический талант. Но когда сказала, что пойдет в педучилище, стали уговаривать в институт – мол, с таким умом, да хорошей учебой нужно обязательно получать высшее образование. Катька и не возражала – высшее так высшее. А в десятом классе случайно увидела по телевизору передачу про Ленинградский институт имени Герцена, и загорелась – хочу учиться там! И снова пришлось выдержать дружный напор взрослых, в один голос твердивших: надо идти в областной «пед»: и к родителям близко, и поступить легче. Даже направление дядя Боря, работавший в городской администрации, обещал выхлопотать. Нет, уперлась – если ВУЗ, то только «Герцена». Удалось все-таки уговорить родителей: если не получится, то на следующий год пойдет туда, где попроще.
При одной мысли о том, что дочка будет жить в общежитии во время поступления, папа пришел в ужас. Почему-то он считал: студенты – это совсем другое, жить в студенческом общежитии – нормально, а вот абитуриенты люди безответственные, только и делают, что дурака валяют, а то еще и пьют, и вообще, неизвестно, чем занимаются. Напрасно Катя ему доказывала – ведь студенты-то из абитуриентов получаются! Он и слышать ничего не желал. Студентами единицы становятся, а остальные – не пойми кто.