Хотелось, чтобы голос мой звучал звонко и даже угрожающе, но вышло лишь подобие писка испуганной мышки из-под лестницы.
– А ты сама не знаешь?
– Нет, – растерянно пробормотала я.
– То есть это не ты бродишь здесь кругами уже неделю?
– Я… Но я просто… Я думала… устроиться к вам помощницей.
– Ой ли? Объявление я только позавчера вечером повесила. Так что несостыковочка.
Да, несостыковочка… Какое странное, колючее слово…
– Ты сама мне не хочешь рассказать, что от меня надо?
– Мне?
Искреннее изумление отразилось на моем лице. Ведь это она затащила меня сюда!
– Тебе, тебе! Да ты – моя ходячая мигрень, хоть волком вой! Бесишь неимоверно!
"Ой-ой… Она точно в себе? Может, ноги в руки и бежать? Только куда? В окно, что ли?"
– Ишь, чего удумала! В окно она выпрыгнет! Сама потом стекольщиков искать будешь!
– Я не…
– Всё я про тебя вижу! Всю твою дурь насквозь вижу, а вот что тебя сюда притащило – хоть убей, не понимаю! Вот отчего у меня голова и трещит! Аномалия какая-то!
Я прикусила язык. Чем я могу помочь, если о снах говорить не могу, а мадам Ариадна и так что-то чувствует?
– Так… – протянула она, прищурившись. – Похоже, ты либо сама не знаешь, либо сказать не можешь.
– Второе, – прошептала я.
– О-о, как интересно!
Мадам откинулась на спинку кресла и снова схватила меня за руку, замерла. Хватка была крепкой, теплой, но никакой магии я не ощущала.
– Нет, так просто с тобой не выйдет. – Она откинулась в кресле и задумалась. – Может, с шаром попробовать? Как у всякой порядочной гадалки, у меня должен быть шар… Только я им так давно не пользовалась, что и позабыла, куда подевала.
– Вы же ясновидящая, – удивилась я.
– Да, но моя забывчивость под этот дар не попадает. Так что можешь подняться и помочь искать. Хотя…
Тут мадам резко развернулась и направилась к окну, откуда и извлекла пыльный стеклянный шар.
– Точно! Поставила когда-то для антуража…
Водрузив шар на стол, она попросила меня всмотреться в него, думая о том, что меня беспокоит. И внутри мутного стекла ожила картинка: я иду по богато украшенным коридорам, залитым призрачным светом.
– Вот это ты живешь, а по тебе и не скажешь! – бестактно удивилась мадам.
– Это не мой дом.
– А чей?
Я лишь пожала плечами, не в силах ответить. Шар погас, оставив после себя лишь легкий дымок.
– И это всё? – обескураженно произнесла она, даже постучав по шару и вновь воззрившись на меня.