«Бур, чтоб тебя леший дрючком поучил!» – выдохнула Лина, с тоской наблюдая, как ее очередной гениальный план разваливается на части из-за неуемной энергии среднего брата.
Возница, воспользовавшись возникшей суматохой, попытался было кулем скатиться с другой стороны повозки и дать стрекача в ближайшие кусты, но Яр, материализовавшийся из-за дуба с бесшумностью лесного духа, одним коротким и точным ударом обуха топора по его круглому затылку мягко уложил его на землю. Тихо, профессионально и без лишней суеты.
Пока Лина и подоспевший к ней Квит, отдуваясь и чертыхаясь, спешно собирали рассыпавшуюся по дороге добычу – в основном это оказались мешки с мукой, какой-то крупой и несколько аппетитно пахнущих копченых окороков, – Бур с видом побитой собаки ковырял носком своего стоптанного сапога останки несчастного колеса.
«Оно какое-то… трухлявое попалось,» – смущенно пробормотал он, избегая встречаться взглядом с сестрой. «Я ж вроде не со всей силы… так, слегонца…»
«Ты не слегонца, Бур, ты как обычно – от всей души, не жалея живота своего,» – Лина с кряхтением взвалила на плечо тяжеленный мешок, из которого соблазнительно пахло свежей выпечкой. «Хорошо еще, Яр не растерялся и сработал чисто. Иначе бы мы сейчас по всему этому лесу гонялись за этим толстосумом, а он бы уже давно поднял на ноги всю местную стражу».
Квит, пыхтя под тяжестью двух внушительных окороков, не преминул вставить свои пять копеек: «Зато какой был выход! Я уж было подумал, он от одного твоего богатырского рыка душу богу отдаст, Бур. Мои стихи даже не пригодились для устрашения».
«Ладно, закончили концерт, – Лина критически оглядела собранную добычу. – Не так уж и плохо, учитывая обстоятельства. На пару-тройку дней сытой жизни хватит. Только в следующий раз, Бур, будь так любезен, если уж тебе непременно захочется что-нибудь сломать, ломай наших врагов, а не средства их транспортировки. Так оно для общего дела полезнее будет».
Они быстро и бесшумно растворились в лесной чаще, оставив позади сиротливо застывшую на дороге повозку с подломленным колесом и ее крепко спящего, но, к счастью, живого хозяина. Утро, начавшееся довольно тревожно, определенно переставало быть томным и уже обещало вполне сносный и, главное, обильный обед.
Глава 5. Предчувствие и странный старик