Он приподнял брови, довольно ухмыльнулся одним уголком губ и отхлебнул из своей изящной чашки:
– Доброе утро!
Она вытерла волосы, обернувшись в квартиру, бросила куда-то полотенце, затем облокотилась на подоконник, закрыла глаза и, улыбаясь, подставила лицо солнечным лучам. Он поймал себя на том, что тоже невольно улыбается, глядя на нее: «Интересно, кто она? Сколько ей лет? Есть ли у нее семья? Почему она дома, а не на работе?..» Поток его мыслей прервал голос в селекторе – секретарша напомнила о расписании встреч. Он окунулся в работу и забыл об окне напротив.
В следующий раз он увидел ее через несколько дней, так же в десять часов утра. Если говорить честно, то в ворохе неотложных дел он забыл и об окне напротив, и о ней. Она сидела на подоконнике открытого окна очень грустная и смотрела в небо. Ему казалось, что он видит, как блестят слезы. Затем она снова пропала на несколько дней, но теперь он уже ждал ее. Когда она появилась вновь, ее длинные вьющиеся волосы были коротко подстрижены. «Зач-е-е-е-м? Зачем ты это сделала?» – пронеслось у него в голове. Неожиданно для себя он испытал острое чувство досады за эти срезанные темные кудри.
Теперь каждое его утро начиналось с чашечки кофе с ней, что было забавно и очень развлекало его. Это было его тайной. Такая односторонняя связь будоражила, щекотала фантазию: он знал ее, она даже не подозревала о его существовании. Он мог «сделать» ее кем угодно, придумать для нее любую жизнь. Написать ее судьбу, а потом передумать и всё пересочинить заново. Он мог «поехать» с ней в Антарктиду, а мог «отправить» ее одну путешествовать по пустыне. Она грустила – он придумывал причину ее грусти, она смеялась – он подбирал шутки, которые могли бы ее развеселить, она исчезала – он гадал, куда и что могло с ней произойти. Словом, теперь он думал о ней чаще, чем о своих любовницах, коих было немало, несмотря на подозрения сотрудников. Он не заметил, как настолько втянулся в эту игру, что теперь, даже сидя за рабочим столом, который распорядился переместить ближе к стеклянной стене, смотрел на ее окно. Он всё время искал его глазами: во время разговора по телефону, совещания, размышлений над очередным проектом…
В его кабинете появилась маленькая, изящная позолоченная подзорная труба на тонкой длинной ножке, в целях конспирации направленная в небо. Труба вызвала массу догадок и взрыв пересудов среди сотрудников офиса. Версии, для чего эта оптика могла понадобиться шефу, высказывались самые невероятные, но ни одна из них не была хоть сколько-нибудь близка к истине.