Сын, ничего не ответив, опустил голову и удалился наутёк со двора, чтоб найти укромный уголок где-либо в зарослях бузины и продумать ещё раз спокойно всё сказанное. Благо, что в селе, в нескольких шагах от типичной сельской саманной хаты, 30-х годов постройки, на три фасадных окна, в которой ещё Кирюхиного отца укачивали в люльке, закреплённой к потолочному сволоку, очень много для детворы потаённых мест. Даже широкие листья куста лопуха могли служить убежищем от нежелательных глаз и даже «слепого» летнего дождя.
Паренёк ходил в школу, учился хорошо, поначалу даже отлично, всё давалось легко в учёбе. Проходил стадии взросления от октябрёнка, через пионерию до комсомольца. И всё это было, как само-самим разумеющееся. Но всё же постепенно, чем больше он знал, не только из учебников, но и из наглядных стендов, и агитационных плакатов, из фильмов той поры по произведениям Аркадия Гайдара, тем больше в его сознании здравый смысл расходился с общепринятыми позициями коммунистического воспитания. Конечно, он, как и все дети радовался тому, что в учебниках были даны перспективы того, что к 1980 году будет завершено строительство развитого социализма и бесплатным станет, кроме образования и медицины, коммунальный транспорт, обеды на предприятиях, торговля должна перестроиться на распределении товаров «по потребности» и другое. Благосостояние народа, как было сказано на XXII съезде КПСС, до 1980 года, т.е. за 20 лет должно было возрасти в три с половиной раза.
Живи и радуйся. Но это трудно увязывалось с тем, что два первых года учёбы, ученику, как и его братьям приходилось учить уроки, особенно в осенне-зимний период, когда темнело рано, при керосиновых лампах. Но и не всё было уж так плохо, кроме успехов в космосе, СССР выходила по некоторым показателям даже на второе-третье места и ставились задачи обогнать Америку.
А вечерами Кира наблюдал, как его бабушка, после напряжённой дневной суеты по хозяйству и на кухне, становилась на колени в красном углу и молилась. Или брала старенькие, видевшие виды очки, открывала Евангелию на том месте, где была закладка или закладкой, были те же очки и читала, медленно проводя пальцем по странице, ниже читаемой строки.
Деда, Филиппа Мельника, Кирюша не помнил, хоть тот и учил его ходить по тропинке в сад и позволял ему вместе с братом барахтаться на деде, когда тот уже прибаливал и ложился отдохнуть. Деда не стало, когда Кириллу ещё не исполнилось и трёх лет.