Разбудили Аникина шум моторов и перекрикивания на немецком. Оказалось, что он проспал как убитый почти до полудня, всего в нескольких метрах от дороги. Солнце палило нещадно и хотелось пить. Аникин вновь принялся жевать зерна, но от жажды они не спасали. Дождавшись затишья на дороге, он отполз в глубь ржи и пролежал там весь день.
Когда уже совсем стемнело, он нашел на звездном небе Полярную звезду и, взяв от нее правее, пошел, как ему казалось, на северо-восток. Туда, откуда их гнали немцы. Скоро поле закончилось, и он шел перелеском, держась проселочной дороги, крадучись, прислушиваясь к неясным звукам и шорохам. В каждом из них ему мерещились немцы. Горячее тепло поднималось от прожаренной за день почвы, и ночная мгла не приносила прохлады и облегчения.
Андрею показалось, что шел он очень-очень долго, пока не услышал вдали лай собак. В непроглядной темени блеснули огоньки. Инстинкт самосохранения подсказывал ему, что к жилью лучше не соваться. Но голод толкал его вперед, прямо на эти огни. Ему так хотелось есть, что резкие спазмы в желудке заставляли его останавливаться и пережидать, скрючившись, пока тянущая боль утихнет.
Почти вплотную к крайней хате подступали осиновые заросли. Андрей попытался лезть напрямик, но только оборвал гимнастерку. Тогда он упал на четвереньки и пополз прямо по грязи, через густые сплетения скользких осиновых ветвей.