Арина подошла ближе и остановилась. На спинке кресла висела фотография. Та же, что в альбоме. Женщина в форме, строгая и печальная. На обороте – надпись другим почерком: «Пока она спит, я могу дышать».
В это мгновение игла граммофона заскрипела и остановилась. Словно поняв, что её заметили.
Тишина вернулась. Но теперь в ней что-то изменилось. Будто кто-то проснулся в этом доме. Или вспомнил.
Арина отступила назад и спиной упёрлась в стену. Сердце колотилось. На секунду ей показалось, что в зеркале над буфетом мелькнуло лицо. Не её. Женское, бледное, чужое. Но оно исчезло, оставив после себя только отражение её собственной испуганной фигуры.
Она больше не чувствовала себя хозяйкой. Она чувствовала себя гостьей. И, возможно, незваной.
Глава 2. Звонок из прошлого
Проснувшись утром, Арина почувствовала тишину не как фон, а как плотное, липкое состояние, обволакивающее квартиру. Будильник на телефоне не сработал. Экран был чёрным. Она оставила его на зарядке, но розетка не давала ток. Ни свет, ни Wi-Fi, ни мобильная сеть – будто дом был отрезан от всего, кроме себя.
Она направилась в коридор – и только тогда заметила его. Телефон. Настоящий, дисковый, тяжёлый, чёрный. Он стоял на резном столике, которого вчера не было. Его блестящий корпус отбрасывал утренний свет, как кусок угля, только живой. Почему она его не заметила раньше?
Аппарат неожиданно ожил. Раздался звон. Резкий, старый, будто из другого времени. Арина замерла. Это был не просто звонок. Это было вторжение. В её утро, в её новую жизнь, в её прошлое. Она медленно подошла, задержала дыхание и сняла трубку.
– Арина, – голос был женский, глухой и будто бы далёкий. Но он знал её имя. – Не выходи сегодня. Дом начнёт вспоминать.
– Кто это? – почти прошептала она.
Но в ответ – только гудки. И странный треск, как будто в трубке кто-то листал бумагу или шелестел одеждой. Ещё до того, как она успела повесить трубку, в другом конце дома что-то щёлкнуло. Будто заскрипел дверной замок.
Она повесила трубку и осталась стоять в прихожей. Линия замолчала. Через секунду – снова звонок. Но теперь звук был другим: не металлическим, а почти человеческим, как будто кто-то стонал, низко и жалобно. Она не осмелилась взять трубку во второй раз. Сердце застучало так, что пульсация ушла в уши.