– Барбара, ты что? – заторопила Гусыня. – Давай скорей! Вон тебе, сразу трое!
В общем, одиннадцатый класс был один, а первых – три или четыре, ведь не всем суждено уцелеть в битвах контрольных и аттестаций, и одноклассникам каждому пришлось вести по целой гирлянде малышей. Бантики, шарики, букеты, громадные ранцы – детишек и не разглядеть сразу в этом праздничном барахле. Лимба зацепила друг за друга крохотные лапки своей троицы, велела держаться крепче, повела. Надо выйти со стадиона, пройти мимо Большой школы, пересечь странное, вымороченное пространство между огороженными высокими заборами школьными территориями по дорожке мимо гаражей и отделения полиции и войти на территорию Маленькой школы. Это было бывшее здание садика, запутанное внутри, как задачка без решения, Лимба всегда там терялась, если зачем-то туда посылали, на елку выступать или в музей с пыльными витринами. В отличие от одноклассников, она в этой Маленькой школе никогда не училась, и теперь боялась отстать и заблудиться, с малышами-то этими в подарочной упаковке! Хорошо хоть, по сторонам спешили, фоткая и причитая, родители малышни. На дорожке обнаружилось, что ее гирлянда из первоклассников стала на двоих длиннее, но ничего, нельзя же никого оставить – за ней шел Кран, весь ссутулившись, чтоб малышам было удобнее за его руки-палки держаться, сам вел уже шестерых, последних, а за ними уже и никого, только родители с такими лицами, будто кричат, а не слышно. Ну да, отдавать тепленького детенышка на одиннадцать лет в школьные джунгли то еще переживание, а никуда не денешься… Ладно, ад закаляет. Вот только интересно, если б не школа, какими бы они все были? Лимба сама, Глина, Пломбирчик, Антошка, Кран? Что школа в них убила, что вырастила? Вот мама – похоже, она хотела совсем другую дочку, милую и… какую? А выросла Лимба.
Уф. Довели. В Маленькую школу, в тесные запутанные садиковские коридоры, сплошь заклеенные желтыми и оранжевыми картонными, как бы кленовыми листьями и громадными красными в блестках единицами, под которыми теснились буковки «сентября», на лестничные пролеты, завешанные шариками, как цветной икрой гигантских, нерестящихся только по праздникам лягушек. В неожиданно просторный, начисто проветренный класс с крохотными, как игрушечные, партами, там в толкотне нашли каждому малышу место – Кран помогал – усадили перед стопками учебников и «Подарков первокласснику». Дали себя пофоткать, послушали еще, как затрезвонила в громадный, оглушительно звонкий латунный колокольчик с ворохом красных, жутко ей мешавших лент молодая учительница, и тихонечко выскользнули в коридор. Учительница была вроде ничего, человек. А то, бывает, демоны попадаются, в виде мух-цокотух или свирепых теток, толстых, с какими-то болезнями пищеварения, вечно простуженных и, как правило, в узеньких очочках, с голосами как циркулярная пила…