Платье, в котором я больше не прячусь
Иногда нам просто нужно лечь под солнце и позволить себе не быть никем – ни спасательницей, ни умной, ни правильной.
Просто телом.
Кожей.
Силуэтом в шляпе и солнцезащитных очках, который не интересуется ничьими историями.
Даже своей.
Я вышла на пляж после завтрака – солнце уже не щадило.
Я взяла книгу, положила полотенце, заказала коктейль.
Пина колада – слишком банальна.
Маргарита – слишком прямолинейна.
Я выбрала апероль-спритц.
Потому что он был как я в этот момент: чуть горький, немного игристый и абсолютно отказывавшийся участвовать в чужих сценариях.
На мне был раздельный купальник болотного цвета, с тонкой линией на талии.
Сверху – светлый пекинец: лёгкий, почти невесомый.
Очки – огромные, словно маска.
Чтобы замечать всех – но не позволить никому разглядеть меня.
Я втирала крем для загара с пугающей скрупулёзностью, будто это могло спасти.
И начала читать.
Или, скорее, смотреть на страницы, прерывая себя, чтобы наблюдать, как вокруг жила жизнь: влюблённые целовались, дети бежали с криками, кто-то делал селфи, кто-то ругался с официантом, кто-то падал в песок от смеха.
И всё это было не мной.
Я провела почти весь день именно так: в тишине, в книге, в коктейле – меняя очки на взгляд, взгляд – на вздох, вздох – на нежелание возвращаться в себя.
Когда солнце стало мягче, а песок – прохладнее, я поднялась, накинула пекинец и пошла в гостиницу – в шлёпанцах, в тишине.
С кожей, которая наконец чувствовала тепло не от кого-то, а от самой себя.
Дверь в номер я открыла с обычным «я дома» на кончике языка.
Но внутри… внутри было не совсем «дом».
Энн лежала на постели.
С Нико.
Они целовались – глубоко, нежно.
– Ой. Простите. Я не знала, что ты здесь, Нико. Я думала, у тебя есть отдельный номер, где… ну, всем этим можно заниматься.
Энн расхохоталась, как будто я только что прочитала шутку из Cosmopolitan.
– Мы думали, ты ещё на пляже.
– Я целый день была на пляже.
– Вот. Я и говорила. Солнце, коктейли, мальчики… думала, ты уже кого-то зацепила и сейчас мы идём в клуб.