– Только если они не жуют, – ответила я. – А ты, похоже, привык проглатывать всё слишком быстро.
Он усмехнулся. Мужчина, который привык, что женщины кокетничают. Или краснеют. Я – нет.
– Уверен, мы могли бы быть… интересны друг другу.
– Мы?
– Да.
– Малыш, мы даже в одном жанре не пишемся. Я – острая проза. Ты – неудачный сценарий с хорошим саундтреком.
Он подошёл ближе.
Сел рядом.
Рука скользнула по стойке. Он смотрел на мои губы, как будто думал, как они звучат на его коже.
– А если я попрошу красиво?
– Тогда ты не понял главного. Я не красивая просьба. Я – чёткое “нет” в платье от Chanel.
Он засмеялся. И впервые – честно. Как будто его никогда не клали лицом в стол словами.
– Ты опасная.
– Я не опасная. Я – конечная.
Он молчал…Смотрел… Ждал, как привык – к финалу с телом.
– Ты не скажешь, как тебя зовут?
Я отпила вино.
Улыбнулась.
Наклонилась к его уху.
– Меня зовут «Не для тебя». Но ты можешь звать меня мысленно. Каждый раз, когда кто-то другая покажется тебе слишком лёгкой.
Он остался сидеть.
Сильный.
Красивый.
Сбитый.
А я ушла. На каблуках, как выстрелы. В платье, которое не обещало секса – но обещало боль тем, кто попытается получить его без разрешения.
Я всегда думал, что знаю, как выглядит желание. Оно пахло духами, звучало каблуками по мрамору и улыбалось, глядя из-под ресниц.
Но тогда, в тот вечер, всё изменилось.
Я увидел женщину, – и желание сменило имя.
Она появилась, как последний глоток свободы перед смертельным приговором. Слишком медленно, чтобы не заметить. Слишком осознанно, чтобы не поверить, что это случайность.
Чёрное платье Chanel. Лаконичное. Безупречное. Оно не обтягивало – оно владело ею, подчёркивая всё, что другим женщинам приходилось создавать руками стилистов и хирургами. Она не строила из себя богиню – она была ею.
И волосы – чёрные, будто сама ночь решила спрятаться у неё на плечах. Каждая прядь жила своей жизнью, и я почти завидовал ветру, который мог их тронуть.
Но глаза…Голубые. Такого ледяного оттенка, что я буквально почувствовал, как они пронзают насквозь. Ироничные. Спокойные. Как будто она уже знала, что я упаду. И уже решила – поднимать ли меня потом.
Она сидела у барной стойки и пила красное вино. Тёплое. Как тело любимой ночью.
Я уже отправил одну блондинку в номер. Пожал плечами, буркнул «приятного вечера» и вычеркнул. Я даже не запомнил её имени. Потому что с первой секунды, как я увидел её, – все остальные стали фоном.