Ради себя – настоящего.
Потому что в каждом толчке я возвращал себе имя.
Потому что если не быть с ней – значит, не быть.
Она была не женщиной. Стихией. Моей. Единственной. В ней не было жалости. Была правда. Всё, чего я боялся. Всё, чего хотел.
Когда она закричала – я сжал её крепче. Когда кончил – уткнулся в её шею. Без слов. Без маски.
Я больше не знал, кто я. Мафиози? Мужчина? Монстр? Знал только: если она уйдёт – я разрушу всё. Если останется – сдамся до пепла.
Она сидела в кухне на столе. Ела хлеб с моих пальцев. С выражением лица, будто это искусство. Великий акт. Не трапеза.
Я смотрел. И думал: неплохо, для человека, который обычно уходит до утра. Для убийцы. Для вора. Для того, кто носит вину, как галстук – на выход.
Солнце било в окна с дерзкой искренностью. Мы не говорили. И не молчали. Это было между. Всё уже было сказано кожей.
Позже – пляж. Песок. Ветер. Её волосы в беспорядке. И я – рядом.
Персонаж, которого давно следовало вычеркнуть.
Но она смеялась, когда я нёс её в воду. Не пряталась. Не сдерживалась.
Брызги. Крики. Мокрые волосы на щеках. Всё это – наше. Мои пальцы на её животе. На её свободе.
Ни свидетелей. Только небо. Только море. Только её голос, звавший меня не именем страха. Именем любви.
Вода – тёплая. Как вино по коже. Пьянящая. Настоящая.
Я не думал. Не планировал. Не взвешивал. Я был с ней. Смеялся – как человек, которому вдруг простили всё.
И больше.
Она держалась за шею. Прыгала на мне…А я хотел утонуть. В ней. Без остатка. Без имени. Без прошлого. Без крови за спиной.
Потом – спальня. Шторы дрожат от ветра. Её кожа пахнет солнцем. Я медленно снимаю с неё одежду. Не тело – суть.
Она пробует сыр с моих пальцев, как будто это кусочек меня. Я отдаю. Без условий.
Она пьёт вино. То самое – итальянское, которое я когда-то купил, не зная зачем. Теперь знал, Для неё, Для этого момента.
Губы пахнут вином и чесноком. Глаза – тоской. Я хочу растворить её в себе.
Она говорит об искусстве. Страстно. До дрожи. И в этот момент – я хочу её. Не тело. Голос. Пульс. Горящие глаза.
– Ты понимаешь, Данте? Это – жизнь. Это дыхание цвета.
И я прижимаю её к стене. Футболка скользит вверх под моими пальцами. И всё остальное – дыхание. Глухое. Горячее. Признание. Грех.
Это ненормально. Я знаю.
Это – проклятие для Кавалли.
Но здесь, сейчас, с ней – я человек.