– Жену я трогать не буду. Еще напугается. Да она и не проснется. Эй, Влас, пробудись-ка!..
Дробинин растолкал лялинского. Тот, ничего не спрашивая, покорно вышел из избы.
– Ну, теперь одни. Сказывай, что у тебя. Как это ты опять в наших краях очутился, Юла?
– Сказ у меня короткий. Вот держи узелок – тут три камня. Руда. Положи в сохранное место и береги пуще глазу. Как кащееву смерть, – знаешь, бабы сказку сказывают.
– Что за руда?
– То тебе лучше знать. Ну, вздуй огонь, посмотри. Мне охота твое слово знать.
Затрещала лучина. Егору с полатей видно лицо ночного гостя: оно изуродовано клещами палача. Вместо носа дыры разорванных ноздрей. Так клеймили разбойников.
Хозяин повертывал на ладони каменные куски:
– Незнакомая. Не видал еще такой руды. Где нашел?
Юла захохотал:
– Думаешь, Юла тоже рудоискателем стал? Нет, не собираюсь. Да и эту не я нашел. Мое дело, сам знаешь, другое. А ты только похрани ее до моего спросу.
– Куда теперь пойдешь?
– Лишнего не спрашивай. Жив буду – и до тебя слух про Юлу дойдет.
– Ладно. Хлеба, поди, надо?
– Давай. Да спрячь наперво камни-то. И свет погаси.
Юла сам вынул лучину из светца и сунул пламенем в воду.
* * *
Утром Егор, свеся с полатей ноги, смотрел, куда спрыгнуть, а тут в избу вошел Дробинин. Их глаза встретились.
– А, знакомый! Слава богу, – значит, благополучно. Как дошел? Давно ли здесь?
– С вечера.
– Со вчерашнего? Что ж хозяйка… – мохнатые брови рудоискателя сдвинулись. – Спалось как? Мы тут долго с лялинским беседовали – не слыхал?
– Не слыхал, спал крепко, – Егор на этот раз соврал с легким сердцем: он понял, что Дробинин будет недоволен, если кто подслушал ночные беседы.
– А потом сосед еще приходил. За жаром. Это уж перед утром. Тоже не слыхал?
– Не, ничего.
– Ну и ладно. Еще бы не спать – после такой дороги. А я боялся: тогда выстрел был.
Он замолчал: выжимая мокрую бороденку, в избу входил Коптяков.
Егор вышел во двор. Утро было ветреное, но солнечное. Собака валялась на боку, натянув цепь, и лежа лениво помахала хвостом. Егор достал ведро воды из колодца.
– Дай-ка полью, – из-за плеча просунулась рука Коптякова. Он взял ведро. Сквозь плеск воды Егор расслышал, что мужик что-то шепчет.
– Что говоришь?
– Говорю: ты в избе спал, не слыхал ли, о чем хозяин с прихожим баяли, вот когда меня из избы выгнали?