Карточки.
Старая добрая система: деревянные ящики с металлическими ручками и слоново-костяными этикетками. Всё на месте. Всё под контролем.
Он перебрал полсотни карточек. Проверил «Дарственные», потом «Неучтённые», потом «Аномальные», – такая категория существовала неофициально, как библиотечный фольклор.
Но записи о книге с его именем не было нигде.
Он щёлкнул по клавишам старого терминала – жёлтый монохромный дисплей, в базе более полумиллиона единиц хранения, с 1897 года по нынешний день.
Проверил по ключевым словам:
«Снежнов» – нет записей.
«Æ» – недопустимый символ.
«Книга без названия» – 43 совпадения, ни одного похожего.
«Книга о читателе» – пусто.
Он даже заглянул в одну из закрытых баз – АРХ.КЛЮЧ-Б. Там были зашифрованные записи, внесённые ещё в советское время – экспериментальные издания, книги из спецфондов, где хранились экземпляры с неясной цензурной историей. Ничего.
Ничего. Никакого следа.
Он пытался сохранять спокойствие, как врач, изучающий у пациента симптомы, которые «скорее всего, пройдут сами».
Но разум отказывался мириться с таким допущением. Потому что книга не просто существовала. Она знала.
Он вспоминал страницу за страницей: то, как она упомянула забытый звонок матери. Он действительно не звонил. Он помнил, как увидел имя на экране в воскресенье, но отключил звук. Потом забыл.
Откуда она могла это знать?
Он достал блокнот. Записал на развороте:
«Книга существует физически
Записи в ней соответствуют текущей реальности
Записи обновляются, следуя за мной
Она знает внутренние мысли (или предугадывает их?)
Нет упоминаний в каталоге/базах/справочниках
Я не понимаю, как это возможно».
Он провёл линию.
Снизу написал:
«Нельзя брать домой.
Пока что.»
Он поднял взгляд – и заметил, что женщина из зала смотрит на него. Молодая, с короткими светлыми волосами, в пальто старого кроя. Сидела у стола в читальном зале, хотя книги перед ней были закрыты. Смотрела долго, спокойно. Не отводя взгляда.
Он слегка кивнул – как полагается вежливому работнику учреждения. Она не ответила.
Андрей встал, обошёл стойку, прошёл в её сторону – но когда обернулся из-за книжного шкафа, место уже было пусто.
Ни пальто, ни человека, ни книги.
Он вернулся в архив позже – после обеда. Притворился, что проверяет списки. Но не выдержал.
Он снова открыл ящик.