– Всё равно. Главное – чтобы она не лезла в мои лаборатории. Генетические образцы – не её компетенция.
– О, поверь, – Майлз фыркнул, – у неё компетенция на всё, что приносит прибыль.
Элайя нахмурился. Он знал, что Майлз прав. Анна Шмидт была не просто представителем корпорации – она была их надсмотрщиком. И если «Новый Эдем» действительно станет новым домом для человечества, то корпорации уже сейчас делили его на куски.
– В любом случае, – Элайя перевёл разговор, – через два дня выход на орбиту. Майлз, проверь посадочные модули ещё раз. Лира – подготовь отчёт по жизнеобеспечению. Я хочу быть уверен, что с первой попытки всё заработает как надо.
– А что насчёт… груза? – Лира понизила голос, хотя вокруг никого не было.
Элайя замер.
– Его трогать не будем. Пока.
Он не стал уточнять, что именно скрывалось в герметичных контейнерах в грузовом отсеке. Ни Лира, ни Майлз не знали всех деталей. И, возможно, это было к лучшему.
Когда они разошлись, Элайя снова остался у иллюминатора. Марс уже был виден – крошечная ржавая точка, медленно растущая в темноте.
Новый Эдем.
Они назвали колонию в честь райского сада, но Элайя не верил в чудеса. Человечество не создавало рая. Оно строило убежище. Потому что Земля, та самая бледно-голубая точка за кормой, уже не могла их всех спасти.
А Марс… Марс не прощал ошибок.
Тревожный гул «Гипериона» стал для Элайи привычным, как собственное дыхание. Корабль жил – вибрации двигателей, мерцание экранов, тихий шепот систем жизнеобеспечения. Но сейчас что-то изменилось.
Он повернулся от иллюминатора, когда на панели управления вспыхнул предупредительный сигнал. Не критичный, но… странный.
– *Несанкционированный доступ к грузовому отсеку. Сектор 4-B.*
Элайя стиснул зубы.
– Компьютер, идентифицируй нарушителя.
На экране замелькали данные, но вместо имени появилось лишь:
>> Доступ ограничен. Требуется авторизация капитана.
Что за чертовщина?
Он рванул к лифту, ведущему в нижние палубы. По пути наткнулся на Лиру – она что-то проверяла в лабораторном модуле.
– Элайя? Что случилось?
– Кто-то лезет в груз, – бросил он на ходу.
Лира побледнела, но тут же отбросила планшет и последовала за ним.
Грузовой отсек «Гипериона» был разделен на секторы, каждый – с индивидуальной системой защиты. Сектор 4-B выделялся: массивные гермодвери, дополнительные сканеры, знак корпорации на панели – стилизованный трезубец в круге.