Дверь открылась так тихо, как будто сама машина затаила дыхание. Никак впрыгнул внутрь и затаился на переднем кресле.
Мотор зарычал, и они повернулись. Все четверо. Одновременно. Без слов.
Капюшоны не колыхнулись – будто под тканью не было голов.
«Лада» рванула с места, шины взвыли, выплёвывая гравий. В зеркале я увидел, как один из них медленно поднял руку. Без перчатки. Пальцы показались мне слишком длинными. Слишком костлявыми. Но ведь объекты в зеркале могут искажаться, правда?
Удаляясь, я чувствовал их тяжёлый взгляд между лопатками. Через пару минут мы уже были на Волоколакском шоссе.
Первая остановка была совсем рядом, у станции метро . Пассажиром был мужчина лет сорока, в синей куртке и лёгкой вязаной шапочке. Сел сзади, буркнул адрес – какой-то офис на Гадовом. Я тронулся с места, Никак смотрел в окно.
– Хороша весна в этом году, – сказал пассажир.
Я бросил взгляд в зеркало.
– Да, погода радует, – ответил я.
– Если бы ещё не эти жуткие новости о происшествиях каждый день, вообще была бы красота.
– Ещё и люди пропадают, слышал, – поддакнул ему, поддерживая разговор.
– Люди говорят, шашлычник какой-то причастен, – оживился мужчина. – Вроде как к нему идут, общаются, а потом – пшик, исчезают. Полиция молчит, доказухи нет. Никакой связи, по их мнению.
– Ну это же только слухи, – пробормотал я в ответ. – А так, да, интересная теория.
Клиент хмыкнул и уткнулся в телефон. Я довёз его, высадил у офиса. Никак тихонько тявкнул, будто провожая.
Следующий пассажир сел у «Проспекта Тира» – женщина, лет тридцати, в длинном пальто с сумкой через плечо. Попросила довезти до «Юго-Западной». Я кивнул, вырулил на дорогу. Когда проезжали станцию метро, женщина вдруг оживилась.
– Тут часто стали люди в чёрных куртках ошиваться, – сказала она, кивая на окно. – Вон там, видите?
Я глянул в указанную сторону. У станции, чуть дальше от входа, действительно стояли трое. Чёрные куртки, капюшоны низко натянуты.
Руки в карманах, лиц не разглядеть.
– В каком смысле часто? – спросил её.
– Очень часто, – ответила женщина, понизив голос. – Да каждый день. Вон там, у ларьков, собираются. – Она показала пальцем на угол, где мигала вывеска «Шаурма». – Странные они. Стоят, молчат. Ничего не предлагают, если вы подумали. Месяц назад такого ещё не было.
Я прищурился. Трое в чёрном не двигались, но один повернул голову – тень под капюшоном шевельнулась. Никак смотрел в окно, прижав уши.