Гоголь не ответил на улыбку Соларина.
– Бродский не в духе.
Он нервно огляделся вокруг. В фойе никого не было, только на другом
конце помещения пила чай какая-то старуха.
– Германолд уведомил нас этим утром, что турнир, возможно, перенесут до
окончания расследования смерти Фиске. У Фиске была сломана шея.
– Я знаю, – сказал Соларин.
Он взял Гоголя под локоть и повел к столику, где остывал чай. Там
Соларин кивком показал телохранителю, чтобы тот садился и допивал чай.
– Я ведь видел тело. Вы что, забыли?
– В этом-то и проблема, – сказал Гоголь. – Вы были с ним наедине
незадолго до того, как все случилось. Это плохо. Мы не должны были
привлекать к себе внимание. Если начнется расследование, вас наверняка
начнут допрашивать.
– Это мои трудности. Вам-то чего переживать? – спросил Соларин.
Гоголь взял кусок сахара, зажал его между зубами, а потом принялся
цедить через него чай.
Старуха, сидевшая в конце фойе, встала из-за стола и направилась к их
столику. Она была одета во все черное и двигалась с трудом, опираясь на
палку. Гоголь взглянул на нее.
– Извините, – вежливо сказала она, подойдя к мужчинам. – Боюсь, мне не
подали сахарина к чаю, а сахар мне нельзя. Нет могли бы вы, джентльмены,
поделиться со мной?
– Конечно, – сказал Соларин.
Взяв сахарницу с подноса Гоголя, он достал несколько розовых пакетиков
и вручил их пожилой женщине. Она тепло поблагодарила его и отошла от стола.
– О нет…– простонал Гоголь, глядя на лифты. Бродский шагал через
комнату, прокладывая путь мимо столиков и цветастых кресел.
– Я должен был отвести вас к нему сразу, как только вы пришли, -
вполголоса сказал Соларину телохранитель.
Он вскочил, чуть не свернув поднос. Соларин остался сидеть.
Бродский был высоким мужчиной с хорошо развитой мускулатурой и
загорелым лицом. В темно-синем деловом костюме в тонкую полоску и шелковом
галстуке он выглядел как европеец-бизнесмен. Бродский подошел к столу,
двигаясь уверенно и напористо, словно прибыл на деловые переговоры.
Остановившись перед Солариным, он протянул ему руку. Соларин пожал ее, не
вставая. Бродский сел рядом.
– Я доложил секретарю о вашем исчезновении, – начал он.
– Но я ведь не исчез, а просто вышел прогуляться.
– По магазинам, да? – усмехнулся Бродский. – Милый портфельчик. Где вы
его купили? – спросил он, указывая на портфель, стоявший на полу за креслом