– Скоро кто-нибудь придёт?
Любка хмыкнула, я понял, что помощи она явно не ждёт. Какого хрена вообще она тут одна с коровами воюет?
– Добро пожаловать, – сказала она. – Звони своим миллионерским рабам, пусть идут нас спасают.
– Телефон в машине.
Бык поднял голову, прислушиваясь. Этот гад явно что-то понимал! Потому как стоило мне сказать про машину, как он к ней и направился. Черт, надо было тоже в машину, а не на дерево, но не подумал даже.. Боря же обнюхал машину, а затем стал о неё чесаться. Зеркало хрустнуло и отвалилось, я стиснул зубы – машина одна из любимых моих игрушек.
– Помнишь номера наизусть?
И телефон мне свой протянула. Я его взял, коснувшись пальцев Любки на мгновение. Телефон бюджетный, китаец. Не запаролен. Память на цифры у меня отличная, поэтому звоню Варьке – Она сейчас из города все местное население на уши поставит за пару минут.
– На дереве? – недоверчиво переспросила Варя. – Бык?
Наверное в её голове просто не укладывалось, как её шеф, самый сдержанный человек в мире, вообще на дерево попал. Я глаза закрыл на мгновение, велел себе успокоиться, хотя успокоиться тут, когда так нелепо все, а возле лица Любина кроссовка. От кроссовки кстати пахнет примерно так же, как от моего нового сарая, то есть, навозом. Романтика бля.
– На дереве, – подтвердил я. – Бык. Давай скорее организовывай спасательную операцию.
– Так точно! – отсалютовала Варя.
Я потянулся и передал телефон наверх, хозяйке. Сидел я неудобно, сук у меня так себе, приходилось прижиматься к стволу. Любке гораздо удобнее.
– У тебя кроссовка пахнет, – сказал я. – Навозом.
Больше восьми лет не виделись, а я о навозе. Прекрасно!
– А ты думал, тебе тут мёдом намазано? – хмыкнула Люба, и отодвинуться, освобождать моё личное пространство от кроссовки и не подумала.
Странно, но именно в тот момент я и понял, что вообще не зря все затеял. Жизнь уже столько лет катится по наезженной колее, навязанной мне отцом, хоть волком вой. Алкоголь и бабы ещё подогревали азарт лет пять назад, теперь тоже скучно. Ну, какой азарт, если любая даст? Любая, кроме Любы, ералаш, мать вашу. А здесь вон и королевна неприступная, и быки и деревья. Прелесть просто.
Сидит наверху, молчит. Я тоже молчу, а самому весело. По крайней мере было до тех пор, пока Боря не решил пободаться со своим отражением в окне джипа. Окно треснуло, хрустнуло, затем сдалось и осыпалось крошкой, порядков изумив быка и меня разозлив.