Глава 5: Деревня под Угрозой
Ночь спустилась на Ямаду, не принеся покоя. После встречи с Сакурой, слова которой эхом отдавались в его сознании, Кендзи чувствовал себя как натянутая струна. Он попытался вернуться к обычным делам, помочь Хироши-сану с вечерними работами, но сосредоточиться не мог. Меч, спрятанный под верстаком, казалось, пульсировал, его присутствие было почти осязаемым, и оно ощущалось как предвестник беды.
Хироши-сан, заметив беспокойство ученика, лишь тяжело вздохнул. «Что бы тебя ни тревожило, Кендзи», – тихо сказал он, – «помни, что даже самая темная ночь сменяется рассветом. Главное – пережить ее». Кендзи лишь кивнул, зная, что мастер не поймет всей тяжести его ноши.
Ужин прошел в молчании. Звуки деревни казались приглушенными, словно мир затаил дыхание. Кендзи лег спать, но сон не шел. Он прислушивался к каждому шороху снаружи.
Напряжение нарастало. Первым знаком стало неестественное поведение животных. Собаки в деревне начали скулить, затем завыли. Лошади в стойлах забили копытами. Из леса, что окружал деревню с трех сторон, донесся странный, неясный шум – не ветер, не животные, а что-то похожее на множество крадущихся шагов и тихое, булькающее бормотание.
Затем раздался крик. Резкий, полный ужаса женский крик, донесшийся с окраины деревни, недалеко от рисовых полей. За ним последовал еще один, затем крики стали множественными, смешиваясь с шумом разрушения и странными, нечеловеческими звуками.
«Что это?!» – воскликнул Хироши-сан, вскакивая.
Кендзи уже был на ногах. Его сердце упало в желудок. Он знал. Это из-за меча. Тени пришли, как и предсказывала Сакура.
«Оставайтесь здесь, Учитель!» – крикнул Кендзи, бросаясь к кузнице.
«Куда ты?»
«Мне нужно…» Кендзи не закончил. Он подбежал к верстаку, вытащил завернутый меч.
За пределами кузницы хаос нарастал. Слышались грохот разрушаемых домов, испуганные крики жителей, визг и рычание. Запах гнили и чего-то едкого наполнил воздух.
Не раздумывая, Кендзи выдернул меч из ножен. Куроганэ но Тамашии вспыхнул в его руках глубоким, иссиня-черным светом, разгоняя тени в кузнице. Жар, знакомый ему по первой ночи, снова прошел по его телу, наполняя его силой, которая не была его собственной, но которой он мог пользоваться. Страх все еще был там, но теперь он был смешан с решимостью защитить свой дом.