Но есть одно «но»…
Ṫ
Когда Хэль отвязывала бездыханного сына от древа, когда укладывала на мягкую траву, когда шла через лес к другим сыновьям, когда остаток ночи сидела, не смыкая глаз, когда, глядя в огонь костра, обдумывала происшедшее, сердце ее обливалось кровью.
Должна ли я так поступать с моими мальчиками ради мести? – спрашивала она себя снова и снова. Не следует ли мне оставить все как есть? Не лучше ли будет, если та тварь, что сидит в каждом из них, навеки останется запечатанной?
Однако же, когда к полудню старший сын вышел из леса не просто живой и невредимый, но вышел преображенным, ибо знаки зверя на его теле теперь были проявлены в полную силу, Хэль уверилась, что все сделала верно.
Каждую ночь Хэль уводила одного из сыновей в лес, привязывала ко древу и убивала ударом в грудь.
И каждый следующий день мальчик возвращался обратно живым и преображенным.
Так было со всеми сыновьями Хэль. Со всеми, кроме одного…
…Тринадцатый сын так и не вышел из леса. Когда Хэль вернулась в чащу и нашла его, он был хладен как камень…
Так уж вышло, что иногда, очень и очень редко, у колдунов рождается особенное дитя. Дитя, внутри которого нет зверя. Такое дитя мы называем vacuus, пустышка.
Пустышка – выродок и недоносок: те же когти на левой половине тела, тот же глаз. Однако, в нём нет твари, что сделает его по-настоящему смертоносным существом.
Как такое возможно? Почему это происходит?! Никто не знает.
Когда опытный калду, ломая оболочку, наносит пустышке удар в грудь, то утром у древа находят мертвеца.
Впрочем, оно и к лучшему – жизнь такого урода станет мукой для него и позором для его parentes.
– Считай до тридцати, – говорит Старик.
– Могу ли я помолиться, господин? – спрашиваю я кротко.
– Помолись.
– Мать, – начинаю я про себя слова молитвы, – я чувствую Тебя, и в трех пространствах трижды склоня…
И тут я слышу глухой удар.
Он приходится прямо в грудину.
Я даже не успеваю ощутить боли. Я только слышу омерзительный хруст – это трещит, ломаясь, кость.
В тот же миг я проваливаюсь в пустоту.
В абсолютную пустоту, где нет ни звуков, ни образов, ни мыслей, ни чувств.
Ничего. Только тьма.
Тьма…
Ṫ
Тихо.
Как же тихо.
Только мое ровное дыхание и редкие удары сердца нарушают эту мертвую тишь. А еще я слышу, как неподалеку от меня, под землей царапает холодную черную почву своими острыми коготками огромный крот.