Куда же капитализму податься? Где искать источники для дальнейшего накопления? Только внутри самого себя. Но всё дело в том, что капитализм – это экстенсивно, а не интенсивно ориентированная система, он институционально «заточен» под экстенсив, и его переориентация, «перезагрузка Матрицы» требует демонтажа системообразующих элементов, т.е. самой системы и создания на её месте иной, которая типологически, эквивалентно-нишево будет похожа на феодализм, точнее, станет возвращением к принципам его организации на новом, более высоком витке «спирали развития» – с поправкой на то, что это будет уже не западный, не христианский и не локальный социум. Капитализм может эволюционировать в интенсивную систему, где рост будет зависеть не от внешней экспансии, а от внутренней перестройки. Это не возврат к прошлому, а переход к самодостаточной модели, которая сохранит элементы капитализма, но потребует новых институциональных решений»10.
Итого: капитализм – экстенсивно-ориентированная система, но расширяться больше некуда. Значит на смену должна прийти интенсивно-ориентированная система, то есть самодостаточная.
Пути выхода из кризиса капитализма
Скорее всего одного выхода для всех не будет. Например, из феодализма было несколько выходов: французский, английский и немецкий.
Пример:
«В результате прошедшей в Европе Черной Смерти (чумы) возникла нехватка рабочих рук, и хотя к тому времени крепостное право практически исчезло, сеньоры решили восстановить жёсткий контроль над крестьянами. Через два поколения в Европе вспыхнули три восстания одновременно: чомпи (чесальщики шерсти) в Италии, «белые колпаки» во Франции и крестьяне во главе с Уотом Тайлером в Англии. Эти три восстания в 1378—1382 годах сломали хребет феодализму.
В результате в первой половине XV века сеньоры столкнулись с ситуацией: либо они утрачивают социальные привилегии и становятся просто богатыми людьми, как зажиточные крестьяне или горожане (проще говоря, отдают привилегии «вниз»), либо отдают привилегии «вверх» и «блокируются» с королями и герцогами, с которыми всегда враждовали. Понятно, что те их будут давить тоже, но сеньоры сохранят социальный статус, пусть и ограниченный.
Большая часть сеньоров выбрала второй вариант. В результате появились очень жестокие монархии – Генриха VII в Англии и Людовика XI во Франции. Современники назвали их «новыми монархиями», потому что они давили как низы, так и верхи. Возникло крайне репрессивное государство, которого в традиционном Средневековье не было. Реагируя на эту репрессивную новизну, Макиавелли придумал новый термин lo stato («лё стато» – государство) – в том самом смысле, в котором мы сегодня употребляем этот термин. Выбор у господ был простым и жёстким: либо репрессивные режимы, которые будут давить не только низы, но и верхи, либо «демократизация».