На последней фразе девушка развернулась и встревоженно посмотрела мне в глаза.
– Конечно, – улыбнулась я, чуть натянуто. – Разум у меня вроде бы на месте. Памяти только нет.
– Хорошо, – кивнула Наташа и вновь отвернулась к окну.
На следующий день она помогла мне забрать Костика из Дома малютки. Милого черноволосого двухлетнего мальчугана. Сына. Однако и он никаких воспоминаний с собой не принес.
В итоге Наташа стала просто незаменимой жизненной опорой на ближайшие полгода. Однако недешевой. Конечно, на банковской карточке у меня, как выяснилось, были деньги, правда, совершенно неизвестного происхождения. Опасаясь, что их оставил мне муж-мафиози перед смертью, как и временное жилье, и рано или поздно за ними придут и отнимут, я старалась зря в кубышку не лазить, рассчитывая на свои силы в плане заработка. С выбором которого мне очень помогло случайно увиденное в сети объявление с требованием написания текстов. Эта работа давала мне хоть минимальный, но все же доход, покрывающий базовые бытовые нужды. К тому же, благодаря тому что часть ее делали нейросети, отнимала не слишком много времени. Поэтому альтернативно я писала статьи о материнстве для популярного онлайн-журнала. И тут нейросети уже не помогали нисколько. Выдаваемые ими тексты были пусты и безжизненны. Для рекламных карточек или описаний товаров – еще нормально. А вот что-то человеческое для людей приходилось писать самостоятельно. Иначе получался не текст, а пустая жвачка.
Услуги няни я оплачивала с карточки. Благодаря Наталье с сыном я общалась только вечерами, что меня немного расстраивало, однако давало работать, не сильно уставая. Дочь пока не требовала много внимания, а печатать на ноутбуке можно было и на лавочке в парке. Правда, эффективность этого была сомнительной, но не нулевой. Иногда Наташа забирала обоих детей на прогулку, тогда я могла позволить себе поработать чуть больше и интенсивнее. В периоды пика заказов приходилось работать и ночами. Но за это меня ругал врач, говоря, что недосып крайне вредно сказывается на разуме и память в таком случае не восстановится вовсе. Однако когда я в такие дни стала пропускать приемы, чтобы наверстать упущенный ночью сон, – перестал. Меня очень радовало, что в итоге совокупного дохода мне хватало на оплату коммуналки, еду и даже игрушки детям. Под ногами ощущалась пусть еще не очень твердая, но уже почва. В какой-то момент я даже перестала бояться, что кто-то придет и выгонит меня из квартиры. Потому что начинала верить, что если что – справлюсь. Врач за свою работу денег не брал, объяснив, что его курс – часть социальной программы.