Прошло менее полугода с момента ритуала, когда в замок Греев прибыли вестники.
Скитальцы сожгли сторожевой хутор на севере, вырезали пограничную стражу и теперь двигались быстро, будто ветер подталкивал их в спины. Их не было видно – но каждый воин замка чувствовал их приближение, как охотник чует волка.
Деимон созвал совет. Стратеги спорили. Капитаны ругались. Селена молчала.
А потом встал он.
Аллодиус. Высокий для своих лет. В чёрной мантии с серебряной нитью. С печатью на груди, скрытой под кожаной рубахой.
– Я должен идти с ними, – сказал он.
– Ты не готов, – произнёс Деимон, но не сурово, тревожно.
– Я не прошу позволения. Я иду. Или один, или с вашими людьми.
Молчание. Селена посмотрела на мужа – и кивнула. Тень в её глазах была согласна.
На рассвете юный Грей выехал вместе с разведчиками. Трое старших воинов и он – будто тень среди огня.
День был серым, воздух тёплым. Поля молчали, и даже птицы умолкли.
– Ты будешь оставаться в центре, – сказал ему капитан. – Мы просто прочешем лес, доложим и вернёмся.
Но лес был уже заражён.
Они нашли лагерь скитальцев. Или, скорее, он нашёл их.
Безмолвные, закутанные в маски с вырезами-глазами, украшенные красными символами. Без слов. Без предупреждения. Они атаковали.
Первый крик. Первый удар. Первый мертвец упал – не скитальца, а один из их людей. Второго пронзили арбалетной стрелой.
Аллодиус стоял в центре.
Тело дрожало. Воздух плотный. Страх – липкий, чужой.
Печать загудела.
В глазах – мгновение: тень дернулась у края сознания. Печать треснула. Маленькая трещина, но этого было достаточно.
Он поднял руку – и его собственная тень ударила одного из скитальцев, сбив его с ног.
– Что ты сделал?! – крикнул оставшийся в живых воин.