2
Федор Константинович сидел за рабочим столом в кабинете. Документы аккуратными стопками лежали вокруг, и он, склонившись, пытался в них разобраться. Зябкий воздух вырывался из сплит-системы на стене, создавая иллюзию прохлады в жаркий полдень. Окно прикрывали жалюзи, мягко рассеивая солнечный свет. Профессор пытался сосредоточиться на бумагах, в который раз перечитывая один и тот же абзац и теряя нить повествования. В голову лезли мысли о вчерашнем происшествии.
В дверь постучались. Не дожидаясь ответа, в приоткрытую щель протиснулась уборщица Олечка.
– Федор Константинович, понимаете, я и подумать не могла, – начала оправдываться девушка вместо приветствия.
Ученый оторвался от документов и непонимающе уставился на вошедшую.
– Я не знала, что вот так всё обернется, – продолжила она, подходя к столу. – Ночь не спала, переживала за девочку. Останется без пальца по моей вине.
Олечка внезапно расплакалась, шмыгнув носом, но тут же спохватилась, достала из сумочки упаковку бумажных платочков и спешно вытерла слезы. – Это я поставила аквариум с пираньями под гильотину.
– Так… Давайте с этого места подробнее, – до профессора дошло, о чем идёт речь. Он хотел знать больше.
– Я убиралась в лаборатории и заметила течь в аквариуме. В том, двухсотлитровом. У меня у самой дома рыбки живут, я не могла допустить, чтобы пираньи погибли. Нашла в шкафу маленькую ёмкость, пересадила их туда и поставила на пол около стола. Понимаете, временно, пока слесарь занимается починкой аквариума. Надо было убрать пираний на место, но я никак не могла подумать…
Олечка разрыдалась.
– Не расстраивайтесь, милая. Всё образуется, – попытался утешить уборщицу профессор.
– Не образуется! Девочка на всю жизнь останется калекой. Без пальца!
– Будет у неё палец.
– Его же съели пираньи!
– Отрастет, – пожал плечами ученый и встал из-за стола.
– Как хвост у ящерицы? – удивилась Олечка, не без доли сарказма.
– Лучше.
Профессор подошел к уборщице, приобнял за хрупкие плечи и заговорщическим голосом продолжил:
– Давайте я вам кое-что покажу. Но обещайте, что никому не проболтаетесь. Это секрет. Секрет нутрикулы.
3
Федор Константинович привел Олечку в конференц-зал и посадил в кресло на первом ряду. Напротив неё на стене висел проекционный экран – громадный темнеющий прямоугольник. Маленькая и жалкая, уборщица чувствовала себя чужой в залитом искусственным светом помещении: руки прижала к груди, пальцы сплела в замок. Те едва заметно подрагивали от нервного напряжения. Ноги поставила чуть боком, как полагается истинной леди, и замерла в этом положении, похожая на сжатую пружину, которая едва держится, чтобы внезапно не расправиться. Сердце билось в неистовом танце, и никакими таблетками в мире невозможно было утихомирить его пыл. У Олечки не укладывалось в голове, неужели профессор откроет секрет ей, обычной уборщице?