Проведший множество абортов, но в итоге ставший их противником, американский психиатр и врач-акушер Джулиус Фогель пишет: «Убивая ребенка, она убивает часть себя, что не может пройти бесследно. Женщина вступает в борьбу с жизнью. И совсем неважно, верит ли она в то, что у плода есть душа или нет. Невозможно отрицать физически ощущаемый процесс создания живого существа…» [27].
Человек-зародыш создается Живым Богом для жизни и жаждет жить. Об этом говорят случаи, когда дитя, чувствуя приближающуюся смерть, втягивается в самую глубину матернего чрева и благодаря этому выживает и рождается. «Ибо Ты устроил внутренности мои и соткал меня во чреве матери моей. Славлю Тебя, потому что я дивно устроен. Дивны дела Твои, и душа моя вполне сознает это. Не сокрыты были от Тебя кости мои, когда я созидаем был в тайне, образуем был во глубине утробы. Зародыш мой видели очи Твои; в Твоей книге записаны все дни, для меня назначенные, когда ни одного из них еще не было» (Пс. 138: 13-16).
Убийство есть отъятие жизни. С точки зрения биологии как науки в зачатии новая жизнь уже началась, и пренатальный ребенок не есть часть его матери, не есть её орган, а есть связанное с нею пуповиной, но отдельное новое живое существо внутри её утробы12. Следовательно, "аборт" как минимум есть убийство нового живого существа. Следующий вопрос в том, является ли "это существо" уже человеком или "еще не является им"?
Поборники допустимости пренатальных детоубийств утверждают, что зародыш человека еще "не мыслит и не имеет вида человека, а значит – не является человеком". Очевидно, что мысль здесь спорит об определении человека. Каковы критерии человечности в человеке?
По мысли Лосева, «позитивизм и материализм насильственно отрывает «факты» и «тело» из сферы цельной действительности, которая ведь не есть просто собрание «фактов» и «тел», и ставит эту насильственно изолированную сферу на место всей действительности. Но «факт» и «тело» есть только абстрактный момент действительности» [2, 296]. Так, из живого целого человека вычленяется абстрактный момент его зрелой внешней формы; живая человеческая ипостась, пусть и на стадии своего полноценного начала, сводится на "кусок биомассы", т.е. превращается в абстракцию. Манипулировать же в белых перчатках мёртвыми "эмбрионами-абстракциями" намного проще, чем живыми Богообразными ипостасями.