Глава 2
Первым делом – работа. Точнее, ее триумфальное, показательное сожжение на алтаре моей новой религии. Религии имени Артура Коулмана, Всемогущего и Всепокупающего. Никаких заявлений по собственному, никаких двухнедельных отработок с передачей дел какому-нибудь очередному офисному планктону, обреченному на медленное переваривание в желудке «MidWest Engineering Solutions». Нет, это должно было стать произведением искусства. Прощальным плевком серной кислотой.
Я заявился в офис к десяти утра, выспавшийся, как младенец-миллионер, и одетый не в привычный унылый костюм цвета «корпоративная тоска», а в кашемировый свитер, который стоил больше, чем месячная зарплата моего непосредственного начальника, мистера Хендерсона. Хендерсон, человек с лицом вечно озабоченного хомяка и прической, напоминающей попытку прикрыть лысину комком пыли, как раз проводил очередное совещание-пытку на тему «Оптимизация использования скрепок».
Я вошел без стука. Все головы, как подсолнухи к солнцу (если бы солнцем был геморрой), повернулись ко мне. На лицах – смесь удивления и плохо скрытого страха. Опоздания в «MidWest» карались моральным расстрелом на месте.
«Артур, – проскрипел Хендерсон, поправляя очки на своем хомячьем носу, – мы тут немного заняты…»
«Знаю, – перебил я, направляясь прямиком к его столу. Голос мой звучал незнакомо даже для меня самого – ровный, без тени подобострастия, с металлическими нотками человека, который знает пин-код от всех дверей вселенной. – Я тоже занят. Занят тем, что больше не работаю в этой дыре».
Наступила тишина. Такая густая, что ее можно было намазывать на тосты вместо дешевого маргарина. Брендан из контроля качества, тот самый, с влажными ладошками, уронил ручку. Она покатилась по столу, издав звук, громкий, как выстрел в библиотеке.
«То есть… как это?» – выдавил Хендерсон. Его хомячьи щечки задрожали.
Я обошел его стол и уселся в его кресло. Оно было удивительно неудобным. Как, впрочем, и вся его жизнь.
«То есть так, Хендерсон, – я закинул ноги на стол, прямо на его отчеты по скрепкам. – Я уволен. Точнее, вы все уволены. Из моей жизни. А ты, Хендерсон, уволен еще и из этого кресла. Оно официально переходит в фонд помощи бывшим сотрудникам «MidWest», то есть мне».
Я достал из кармана пачку стодолларовых купюр. Новую, хрустящую. Небрежно отсчитал тысячу. Бросил на стол.