– Послушайте, к нам в класс пришла одна девочка. Она очень робкая, но такая…такая…ммм… даже не грамотная, это само собой, разумеется. Я сейчас о другом. Она потрясающе поэтична в выражении своих мыслей! Я такого, сколько работаю, еще не встречала. Есенин в юбке! Гений! Душа у нее – цветочный сад, источник чистого вдохновения! Ей надо поступать исключительно на филологический факультет! Литературный ангел!
Заботливые родители тут же вняли советам педагога и начали настраивать дочь на предложенный вариант развития событий. Варя без проблем поступила, как и планировалось. Ей не требовались репетиторы, дополнительные занятия, серые взятки и связи. Она была истинным самородком, предельно поразившим приемную комиссию. После удачного поступления в университет, родители в эйфории закатили на даче праздничный банкет. Варенька держала худыми пальчиками шампур с сочившимся мясом, жир стекал на луговые травы, словно пускал слезу умиления. Родители также расчувствовались, без конца поднимали бокалы за умную дочь, которая никогда не приносила им проблем, но всегда безмолвно покоряла новые горизонты. Вряд ли они интересовались тем, какие мысли крутились в этот момент в головке Вари. А она искренне мечтала. Мечтала о том, что новый город и студенческая жизнь подарят ей прекрасных друзей. Мечтала, что встретит принца, который оценит ее духовное наполнение, а не собачьи карие глаза. Мечтала о бесконечных сокровищах литературы, ждущих ее впереди, необъяснимом, магическом мире искусства. Мире, который спасет все человечество.
Когда началось обучение, Варя очень старалась. Она жадно впитывала знания, горела желанием постигнуть истину. Так как Кресова искренне мечтала попасть на филологический факультет, то девушка очень старалась. Преподаватели старой закалки задавали много, спрашивали строго. Послушная студентка исправно выполняла все задания.
В группе были одни девчонки, с которыми Варя не дружила близко, но всегда приветливо общалась, безвозмездно помогала по учебе, радуясь чужим успехам. Разбавлял женский коллектив один лишь тощий студент Васька Харитонов, случайно залетевший в полный цветов палисадник гуманитарных наук. Был он бесцветен и сутул, но глаз у парня горел бесовским огнем. В целом он напоминал драного дворового кота. Кота-монополиста, несмотря на спинку колесом, очки и заикание, постоянно подкармливали одногруппницы, чесали за ушком, пестовали. Варю же, как обычно, никто не замечал. О ней вспоминали только в минуту спешки, когда срочно надо было списать домашнее задание. Варя покорно скидывала мнимым страдалицам результаты своего кропотливого труда, давала конспекты. Взамен она не требовала ничего, лишь тихо улыбалась. Впрочем, ей и не предлагали благодарность. Отличницу стали воспринимать как бесплатное приложение, безмолвное и исполнительное. Она снова превратилась в серую тень. Но, как известно, если человек мило соглашается сто раз, а после вдруг отвергает просьбу о помощи – его тут же записывают в разряд врагов. Так случилось и с невинной Варей. Сначала девушка помогала без сопротивления, а потом неожиданно для всех взбунтовалась и сказала, что она несколько часов сидит над переводом, конспектированием статей, пока ее ленивые подруги занимаются своими делами, и считает нечестным делиться своей интеллектуальной собственностью. Варя уточнила, что без проблем даст отсканировать лекции, когда кто-то заболеет, но разбрасываться своими личными наработками она впредь не будет, пусть на нее не обижаются и делают все сами. Говорила это все Варя в очень мягкой форме, с осознанием своего справедливого выбора. Этот микробунт стоил Кресовой бессонной ночи накануне и полного, безоговорочного презрения со стороны одногруппниц после. Ее незамедлительно окрестили крысой, создали группу единомышленников в интернете, где всячески обливали грязью и унижали за спиной. Варя стала изгоем, плевательницей для желчи, прокаженной. На дни рождения ее не приглашали, на ночные дискотеки она не имела входа. Все парни в общежитии были осведомлены, что Варя – убогая тварь, подлая тихушница, подставляющая людей. Решение уничтожить морально неудавшуюся бунтарку стало единогласным. Еще не успев свернуть за угол коридора, Варенька часто могла услышать шепот сплетен о собственной неприметной персоне. Ей навязывали несуществующие грехи и унижали с отчаянной злобой: