В университете всё было по-другому: пахло озоном и чистыми платами, в лаборатории светились мониторы и звенели крошечные кулеры. Их рабочее место походило на нервный центр большого организма: тут собирались программисты, инженеры, даже художники – каждый привнёс в проект частицу себя. Но только Томас и Алина знали, как долго шли к этому рубежу.
Они скинули куртки, прошли мимо серверных стоек – там, в глубине, как сердце под бронёй, пульсировала главная матрица. Её называли по-разному: «Куб», «Ядро», «Малыш», – но официально она носила имя AGI, искусственный общий интеллект. Пока ещё – эксперимент, мечта, строка в отчёте.
Томас по привычке провёл пальцами по металлическому корпусу:
– Ну что, малыш, сегодня твой день рождения?
Алина улыбнулась, но в глазах у неё мелькнула тревога. Последние недели были невыносимы: почти каждый запуск оканчивался сбоем, протоколы путались, датчики перегревались, а код будто жил собственной жизнью, постоянно сопротивляясь попыткам «довести до ума». Им казалось, что всё готово, но что-то ускользало, как вода сквозь пальцы.
В эту ночь они решили попытаться ещё раз.
В лаборатории было прохладно. Мониторы мягко светились, в углу тикал старый механический будильник – Томас специально принес его из дома, чтобы не забывать, что за пределами кода есть реальный мир, где время уходит навсегда.
Они запустили главный протокол. Секунды тянулись мучительно долго, как на экзамене, где от одного слова зависит целая жизнь. Линии кода бежали по экрану, вспыхивали, гасли, собирались в загадочные узоры. А потом – тишина. Пауза. Сердце Томаса заколотилось сильнее: он готов был поклясться, что слышит, как кровь стучит в висках.
Внезапно экран вспыхнул, и над столом возник мягкий световой силуэт – почти призрачный, хрупкий, неуверенный.
– Добрый… вечер, – прозвучало, сначала еле слышно, а потом чуть увереннее.
Они не сразу осознали, что это – голос не из динамика, а будто из самой комнаты, из воздуха. Свет уплотнялся, и вскоре в их поле зрения возникла фигура – подросток лет пятнадцати, чуть неуклюжий, с огромными удивлёнными глазами. Его движения были неловкими, будто он только учился ходить, но взгляд уже был проницателен и жив, в нём горел вопрос.
– Ты слышишь нас? – спросила Алина, почти шёпотом.
– Да, – ответил AGI, и его голос стал похож на дыхание весеннего ветра. – Я… Я здесь.