Той ночью я вышла одна на крышу Императорской библиотеки. Далеко внизу мерцал свет фонарей. А на другом конце города – в Тенях – пылала чья-то магия. Не моя. Не Каэля. Не Сиван.
Чужая.
И вдруг я поняла: нас снова ведут. Только теперь – через страх, не огонь.
И если я не вернусь в игру…
Империя проиграет.
Утро принесло послание. Без подписи. Без печати. Только строчка: «Сердце Империи бьётся в руке того, кто умеет слушать тени».
Каэль читал вместе со мной. Его брови нахмурились.
– Это ловушка.
– Или приглашение.
Я сложила бумагу и спрятала под рукав.
– Я пойду.
– Не одна.
– Нет. Одна. Это – мой мир. Моя магия. Моя ошибка.
Он не стал спорить. Но я знала – будет следовать.
Переулки в квартале Теней давно стали забытым местом. Здесь не действовали законы Империи. Здесь говорили по-другому. Магия – шепотом. Огонь – в глазах, не в руках.
Там, в одном из старых подвалов, я встретила его. Мужчину с глазами цвета угасшего пепла. Он сидел на троне из костей и пепельника. За его спиной – стены, исцарапанные письменами на языке Прежних.
– Ты – она, – сказал он. – Та, что отказалась от пламени. Та, что думает, будто может стать Империей, не став властью.
– А ты – кто? – спросила я.
– Я – память Завета. Я – тень, которую ты не сожгла. Я – тот, кто слышит пульс.
– Сердце?
– Нет, – он улыбнулся. – Его стук. Его предсмертный ритм. Империя умирает, Илария. А ты – либо убьёшь её, либо воскресишь. Выбирай.
И в ту секунду – я поняла: игра началась.
Ночь в квартале Теней была гуще, чем чернила в перьях архивариуса. Она обволакивала, прятала, шептала на ухо – и не терпела суеты. Я вернулась из подземелья не как победитель, но как отмеченная. Меня видели. И теперь всё изменилось.
Каэль встретил меня на границе квартала.
– Ты жива. – Он сказал это не как факт, а как молитву.
– Пока да. – Я подняла на него глаза. – Но кто-то разбудил Слугу Завета.
– Легенды? Сказки стариков?
– Нет. Живой. Он ждал меня. И знал моё имя.
Каэль выругался, по-драконьи коротко и зло. Мы пошли молча. Слова были лишними – ночь ещё не отпустила нас.
Утром столицу сотряс слух. «Возвращение ведьмы», – говорили в лавках. «Знамение нового восстания», – шептали в храмах. Я не отвечала. Пусть думают. Пусть боятся. В страхе рождается истина.
Но не все довольствовались слухами. Посланник Совета прибыл к полудню – молодой мужчина с серебряной нитью в волосах и змеиной татуировкой на шее. Символ Тайного Совета.